Никакого желания задерживаться это унылое поселение не вызывало. Стучаться в хлипкие двери низких домиков я не стал — дорога одна, до следующего жилья дойдём, а там и провизии докупим и путь до города разузнаем.
Мы прошли деревеньку. На выходе из неё дорогу преградила огромная блеющая толпа серых овец. Позади отары вышагивали коровы, подгоняемые мужичком на рыжей лошадке и мальчишкой — подпаском, чуть старше Фера.
— И куда вы идёте? Здесь мало людей ходит, а уж с гор последнее время только переселенцы или разбойники жалуют, — голос у пастуха оказался невнятным, язык слегка заплетающимся. Говорил понятно, но с акцентом — сразу слышно, с другой страны. Язык‑то у всех один был, какой боги по сотворению дали, а вот говор различался.
— Слышал, что здесь где‑то живёт отшельник. К нему и иду, — ответил я, не задумываясь. В таких местах просто обязан жить какой‑нибудь отшельник. Даже если и нет такого, то найдётся в соседних горах, лесах, болотах или пустыне. Чем желание получить мудрый совет, не повод для путешествия? А зачем наврал, я и сам не понял.
— Не знал, что про него у вас тоже знают, — улыбнулся пастух. — К нему не часто приходят, да и он не всем соглашается помочь. Пашко дорогу покажет. Я бы с удовольствием сам проводил вас, но боюсь отару оставлять. Волков развелось в последнее время… Вот, ягнёнка зарезали, съесть, правда не успели.
Он крикнул пастушонка, наказал ему проводить нас до отшельника, а сам вернулся к своим овцам.
Чем ближе подходили к началу водопада, тем тяжелее мне становилось. Что я скажу отшельнику? Здравствуй, дед, я тут пробегом на экскурсии? Какую проблему могу я иметь, чтобы для её решения нужен был совет?
Мы вышли на маленькую площадку перед водопадом. Между деревьями еле втиснулась покосившаяся лачуга с густо поросшей мхом и травой крышей. Рядом с водопадом на земле сидел старик в серой хламиде и смотрел на падающую воду. Я прошёл на вытоптанную площадку перед хижиной в нерешительно остановился. Фер остался стоять на тропе, а проводник, выполнив свою задачу, ушёл. Старик, то ли услышав, то ли почувствовав наше приближение, повернулся и подошел ко мне. Я молчал, не зная, что сказать. Старик молчал, ожидая моих слов. Я почтительно поклонился. Лицо старика просияло, он сел на землю, жестом пригласив меня сесть перед ним. Я сел, поджав ноги и всё также молча смотрел на старика. А он смотрел на меня.
Прошло два или три удара сердца. Мы молча и не шевелясь смотрели друг на друга. Затем старик завёл руку назад и вытащил откуда‑то длинную, толстую свечу. Он протянул свечу мне и, когда я её взял, сделал жест, как бы приглашающий её зажечь. Спичек или огнива у меня с собой не было, но я чувствовал, что они тут совсем не нужны. Мысленно взмолившись богам не дать мне устроить пожар и заранее попросив прощения у деревьев при водопаде, я взял в левую руку свечу и указательным пальцем правой нацелился на её фитиль. Краем глаза заметил, что Фер пригнулся, готовый в любой момент отпрыгнуть в сторону и убежать — мало ли что выйдет. Тщательно сосредоточившись, я выпустил как можно меньше силы. Я всё ещё не чувствовал силу, но по памяти представлял, сколько должно использоваться. На вершине свечи вспыхнуло белое пламя. Свеча почти мгновенно стаяла, оголив фитиль и залив горячим воском руку. Фитиль мгновение одиноко и непонимающе стоял торчком, затем упал, более не поддерживаемый толстым слоем воска, и погас. Воск жег руку, но я терпел, сжав зубы. Старик задумчиво смотрел на остатки свечи и слегка шевелил губами, как бы размышляя про себя. Какое‑то время мы со стариком сидели друг напротив друга в тишине, если можно назвать тишиной шум водопада в десятке шагов. Воск перестал жечь и начал застывать. Старик пришел к решению.
Он встал, жестом пригласил следовать за собой и подошёл к водопаду. Там он протянул мне большую кружку и также жестом, не произнеся ни слова, указал на самую стремнину. Мысленно пожав плечами, я сунул кружку в воду. Потревоженный водопад мгновенно окатил меня множеством холодных брызг. Я инстинктивно отскочил в сторону. В кружке осталось воды немногим больше половины. Старик кивнул, забрал у меня кружку и подошёл к самому краю водопада, где был приспособлен желобок, отводящий маленькую струйку в сторону. Подставив под эту струйку кружку, он наполнил её до краёв, на разу не забрызгавшись. Показал полную кружку, выплеснул воду и вернулся на место у водопада, где сидел до того, как мы пришли. «Приём окончен, спасибо за внимание», — понял я, почтительно поклонился ему в спину и отошёл к ожидавшему Феру.
