– Зачем он тебе? – изумлялся Акентьев на робкие напоминания Маркова.
Только вряд ли профессор Вольф сейчас бы пригодился. В этот момент до Кирилла дошло, что никакие приемы, боевые системы ничего не значат, если к ногам привязаны гири, а в животе непонятно когда и как проглоченный – огромный кусок льда. И еще единственная мыслишка, мелкая, но очень шустрая: почему я не слинял вместе с Саней Акентьевым? На кой черт мне нужен этот Невский и еще эти страшненькие девки?
Их окружили плотным кольцом. Парни были и старше, и крепче Кирилла, не говоря уже о Невском. Две девчонки из их компании были навеселе и заводили их громким смехом. Этот смех звучал в ушах Кирилла много лет спустя.
Один из парней, видимо главный, подошел к Кириллу. Цветастая рубаха, ушитая в талии, подчеркивающая широкие плечи и конусообразность торса, расклешенные брюки. Но главное, взгляд, который лишал Маркова всякой надежды. Опять какая-то глупая мыслишка: в армии он, наверное, уже служил? Или нет? Спросить про армию?
– Откуда будете? – первым задал вопрос главарь.
– Из Купчино,– пискнула за спиной отличница Светлова, которая привыкла правильно отвечать на поставленные вопросы.
– Так вы не местные! – обрадовался парень.– Вот что, пацан! Много мы с вас не возьмем. Мячик, батарейки от магнитофона и все деньги. Если у тебя есть какие-то возражения, поговорим один на один. Я смотрю, ты тут самый здоровый. Чтобы без шума... Годится?
– Годится,– машинально ответил Кирилл.
– Годится?! Тогда отойдем...
– Нет,– поспешно возразил Марков,– я в том смысле, что согласен. Батарейки, мячик...
Парень усмехнулся удовлетворенно и вместе с тем презрительно.
– Умный пацан,– обернулся главарь к своей компании,– понимает...
Но его товарищи не были расположены к дипломатическим переговорам.
– Эй, ты, плоская,– крикнул один из них Светловой,– че ты там сказала? Я не слышал! Сейчас у тебя морда будет такая же плоская, как все остальное...
Марков повернулся к девчонкам, чтобы быстренько погасить возможные вспышки возмущения, ведь бить будут его, а не их. Хотя кто знает?.. Но тут услышал удивительно спокойный голос Жени Невского:
– Я с тобой поговорю. Один на один. Только скажи этим, чтобы они девчонок наших не обижали.
Точно таким же голосом Женя несколько минут назад говорил про «Петербург» Андрея Белого, а теперь так же спокойно обращался к шпане.
– Ну, гляди, пацан,– сказал главарь, смерив Женю Невского взглядом,– тебе жить. Пошли поговорим... Нам, татарам, все равно кому паяльник чистить.
«Разве паяльники чистят?» – Марков начал борьбу с очередной глупой мыслью и мелкой дрожью во всем теле, наблюдая, как щуплый Женька и атлетичный, совсем взрослый парень сошли в сторону с дорожки. Женька – чокнутый! Это совершенно понятно. С его-то физическими данными! На расстоянии разница между ним и главарем была еще ощутимее.
– Играет очко?
Рядом с Кириллом встал худой парень с лицом хорька. Кисть руки у него была захлестнута солдатским ремнем.
– Не боись, пацан,– успокоил он Маркова,– сейчас Седой пришибет вашего другана, и пойдете себе домой, к маме с папой. Седой – КМС по боксу. Ты умно сделал, что не стал с ним разговаривать. А этот ваш...
«Этот» ударил первым. Женя бил размашисто, отчаянно. Но Седой легко ушел назад, тут же сблизился и коротоко ударил сбоку. Кирилл видел, как рухнул в траву Невский.
– Стой, не дергайся, тебе же хуже будет,– сказал Кириллу «хорек», хотя Марков и не думал вмешиваться.
Он только хотел крикнуть Жене, что все это было бессмысленно, напрасно, что все уже предрешено. Вот это разбитое лицо, эта кровь – глупо, ни к чему.
Женя Невский поднялся, удивленно посмотрел на испачканную в крови и траве светлую рубашку и ударил опять. Седой на этот раз нырнул под руку, даже успев покоситься на свою шпану – оценила ли его защиту – ударил противника по корпусу и, распрямляясь, послал кулак снизу в подбородок. Марков вздрогнул, услышав, как кость ударилась о кость. Он даже отвернулся, но теперь перед его глазами опять возникла бляха солдатского ремня, которой поигрывал довольный «хорек». Кирилл с трудом перевел взгляд на дерущихся. Женя опять поднимался на ноги, и было за версту видно, что он снова собирается бить справа, глупо, наотмашь...
