— Послушай, Альма, — сказал я, — этот пистолет заряжен. Не стреляй ни в кого, пока не возникнет необходимость, но если кто-нибудь вновь попытается ухватить тебя за шею, пали без стеснения. Раз бабахнешь, и мерзавца как ветром сдует.
Она вытянулась на кровати и вдруг по-кошачьи порывистым движением обвилась своим податливым, гибким телом вокруг моего. Ее руки обвились вокруг моей шеи, притянули меня. Я почувствовал кончик ее языка, ласкающего мои губы…
Прошел, быть может, час, когда настойчивая дробь в дверь возвестила о прибытии Сандры Биркс и ее брата.
Я отворил дверь.
— Где Альма? — спросила Сандра Биркс.
— В ванной, — сказал я, — моет глаза. Она в нервном расстройстве. Плакала.
— А я осмелюсь допустить, — сказала Сандра, глядя на скомканную постель, — что вы ублажали ее.
Блити уставился на подушку и сказал:
— Черт, они все одинаковые.
Сандра повернулась к нему.
— А ты заткнись, Блити, — сказала она, — у тебя безнравственное воображение. Для тебя женская пристойность вообще невообразима.
— Ну, — сказал он, — а что же ты думала?
Я сказал:
— Моргана Биркса случаем не заметили?
Сандра, похоже, горела желанием переменить предмет разговора.
— Нет, мы зашли через черный ход и попросили портье довезти нас наверх на грузовом лифте.
Альма вышла из ванной.
— Она не плакала, — констатировал Блити.
Сандра никак на это не отреагировала.
— Что происходит в соседней комнате? — спросила она.
— Мисс Салли Дирк превратилась в миссис Б. Ф. Морган, — сказал я. — Она ждет мистера Моргана, который должен вот-вот присоединиться к ней. Несомненно, это случится до обеда. А обед, вероятно, они заказали себе в номер.
— Можно чуть приотворить входную дверь и слушать, — предложила Сандра Биркс.
— Вы, видимо, не очень высоко оцениваете ум вашего супруга? — спросил я.
— О чем это вы?
— Стоит ему войти в коридор, как он сразу заметит приотворенную дверь. Нет, придется подслушивать у двери в ванную. Мы сможем услышать, как он будет входить в номер.
Блити сказал:
— У меня есть план, который снимает все вопросы.
Он вынул из кармана миниатюрное сверло, прошел на цыпочках в ванную, с минуту постоял, прислушиваясь, потом сказал:
— Сверлить отверстия надо прямо в углу панели.
— Уберите эту штуку, — сказал я. — Кусочки дерева со стуком упадут на пол, и ей все станет ясно.
— А у вас есть что предложить? — спросил он меня.
— Есть. И не мало. Мы по очереди будем подслушивать через дверь ванной комнаты. Когда услышим, что в комнату кто-то вошел, я отправлюсь к ним в номер. Если окажется, что это Морган Биркс, я вручу ему повестку.
— Вы узнаете его по фотографиям? — спросила Сандра Биркс.
— Да, я внимательно изучил их.
— Как вы намерены попасть в номер? — спросил меня Блити.
— Я позвоню им по телефону, скажу, что звонят снизу и что на имя мистера Б. Ф. Моргана поступила телеграмма, и спрошу, не принести ли ее наверх.
— Старый трюк. Они заподозрят неладное, и велят вам подсунуть ее под дверь.
— Не тревожьтесь. Со мной будет не только телеграмма, но и журнал регистрации. Его мне не удастся просунуть под дверь, хотя я и буду стараться. А телеграмма будет настоящей.
— Они приоткроют дверь совсем чуточку, увидят вас и захлопнут ее перед самым вашим носом.
— Не захлопнут, — сказал я. — Я предварительно отлучусь на короткое время и раздобуду форму рассыльного. Вы останетесь здесь и будете стоять на страже. Если появится Морган, не паникуйте. Я обернусь за полчаса. А уж полчаса-то он наверняка пробудет в номере. Ведь она пришла с дорожной сумкой.
— Не нравится мне это, — сказал Блити. — Примитивно звучит и…
— Все звучит примитивно, если излагать только одну теоретическую подкладку, — сказал я. — До чего, скажем, примитивны те комбинации, с помощью которых жулики дурят простой люд в азартных играх. Кажется, вы читаете о них в газетах, и они кажутся такими грубыми, просто невозможно вообразить себе человека, который бы на них клюнул. Однако люди, методично, как часы, клюют на них каждый из трехсот шестидесяти пяти дней в году. Я ознакомил вас с общей схемой. Но мы наполним ее и конкретным содержанием.
