Они проводили меня пинками под зад.
Глава 5
Начинало светать. Воздух был голубым и прохладным. Небо облачное с прояснениями. «Пежо» уехал, но вместо него, на аллее стояла другая машина, «рено–17». Люди разошлись по домам, и полицейские играли в карты на капоте автомобиля.
– Не облокачивайтесь, – посоветовал я.
Кареглазый послал мне один из тех взглядов, Что, будь он колом, он проткнул бы меня насквозь, как, кажется, говорил Жюль Верн. Тем не менее я беспрепятственно прошел двор и поравнялся с выходом. Я покрутил своим бумажником перед носом двух полицейских–охранников.
– Мне разрешили выйти. Вы видите, они мне его вернули, ваши шефы.
Они ничего не ответили, и я оказался на тротуаре авеню Генерала Леклерка. Я повернул направо и пошел в сторону Алезии. Сзади меня тронулась машина и медленно поехала за мной. Мотор был старый. Если они решили таким образом сесть мне на хвост, то это было слишком очевидно.
Машина обогнала меня, немного не доехав до Алезии, и остановилась возле тротуара, в десяти метрах от меня. Открылась дверца. Я пошел прямо ей навстречу. Вот так убивают в кино. Я открыл дверцу, но никто не разрядил в меня обойму. За рулем сидел старик, почти такой же насквозь прогнивший, как и его старая тачка. На нем был шотландский шарф, серое видавшее виды пальто и фуражка а–ля принц Уэльский на голове сатира. Он походил на Жана Тиссье.
– Что вам угодно? – спросил я.
– Пресса, – ответил он. – Журналист. Я могу подвезти вас?
– Покажите мне ваше удостоверение, – сказал я.
Я был уверен, что он не полицейский. Прежде всего, он был явно пенсионного возраста. И правда, вместо удостоверения он показал мне какую–то давно просроченную карточку.
– Оно просрочено, господин Жан–Батист Хейман, – вежливо заметил я.
– Я на пенсии, – пояснил он. – Я больше не работаю.
– Тогда непонятно, что вы здесь делаете в такое время? – спросил я рассудительно.
– Закройте дверцу и садитесь, черт возьми. Холодно.
Я исполнил его просьбу и повторил свой вопрос.
– Ба, – сказал он, трогаясь с места. – Старые рефлексы, если хотите. Видите ли, мне скучно, а когда мне скучно, я наведываюсь в разные заведения типа комиссариатов. У меня бессонница, а снотворное я не употребляю. Я предпочитаю прогулки. Иногда натыкаюсь на что–нибудь эксклюзивное. Вам куда?
– Простите? – не понял я.
– Куда вас отвезти? – крикнул он мне на ухо.
– А, – сказал я. – Прямо.
– У вас есть что–нибудь выпить?
– Я не глухой, – заметил я, потому что он продолжал кричать мне в ухо. – Нет, у меня нечего выпить. А в чем дело?
– Я хочу пить.
– Сожалею, – сказал я.
– Поехали на Монпарнас, – предложил он. – Я знаю там две или три забегаловки, которые открыты в это время.
– Я не поеду на Монпарнас. Я поеду к себе.
Он ничего не ответил, свернул направо и поехал по авеню Мэн.
Я не стал возражать. Впрочем, мне хотелось выпить кофе. Было шесть часов утра, и на дорогах попадалось много грузовиков. Нас с ревом обогнала испачканная грязью «ланчия».
– Вы не могли бы представиться? – спросил он.
Мы остановились на красном светофоре.
– Сегодня мой день, – вздохнул я. – Все вспоминают обо мне. Эжен Тарпон.
– Дело в Сен–Бриек.
Сзади послышались гудки.
– Да, – подтвердил я.
– Заткнись, старая калоша, – крикнул Хейман настигшему нас «торнадо» цвета помидора.
Мы медленно подъезжали к Монпарнасской башне, зловеще выделяющейся на фоне неба в свете восходящего солнца. Мой сосед повернулся ко мне:
– Чем вы занимаетесь, господин Тарпон?
– Частный детектив. Цена умеренная.
– Вы шутите!
– Хотелось бы.
Он рассмеялся, но, вопреки моим ожиданиям, смех его не был продолжительным.
– Вы знаете, что за нами следят от самой Алезии? – спросил он.
– Вы имеете в виду серый «пежо–404»?
Хейман кивнул.
– Детские игры, – вздохнул он. – Хотите, я уйду от них?
– На вашей–то «аронде»?
Он смерил меня холодным взглядом.
– Да, на моей «аронде».
– Я верю вам на слово, – сказал я, – но не стоит. Мне нечего скрывать.
Мы свернули на улицу Депар и выехали на Пляс–де–Рен.
– Вы все еще принимаете меня за полицейского? – спросил Хейман. – Поехали лучше ко мне.
При этих словах он резко развернулся на площади и помчался на полной скорости на улицу Арриве и несколько раз проехал на красный свет, как чокнутый.
