В кошмарном фантастическом произведении — «1984» — Джордж Оруэлл придумал общество, которое наказывало за запретные мысли. Главный герой Оруэлла, Уинстон Смит, знал, что хотя он не произнес ни единого слова о том, что думал, все же он совершил непростительное преступление, потому что думал о плохом.
К счастью, предсказания Оруэлла относительно 1984 года оказались слишком пессимистичными. Такой полный контроль за процессом нашего мышления никогда не осуществится.
Тем не менее, Бог читает мысли людей и заинтересован нашими мыслями. Но в отличие от руководителей придуманной Оруэллом фашистской страны, уничтожающих тех, кто лелеял «плохие» мысли, Бог не желает наказывать нас за зло, которое проскальзывает в наших мыслях. Он желает изменить наши мысли и привести их в гармонию со Своими мыслями о сострадании, милосердии и жертвенной любви. Он желает сделать такое преобразование, зная, что, если наши сердца будут чисты, тогда и все остальное в нашей жизни будет таким же. «Больше всего хранимого храни сердце твое, — говорится в Притчах 4:23, — потому что из него источники жизни»
По этой причине десятая заповедь стоит выше всех остальных. Первые девять заповедей касаются слов и действий, т. е. они обнаруживают мысли, которые бурлят внутри. Прежде чем воровать, прелюбодействовать, убивать, люди думают об этом; потом эти мысли «взошли» и принесли плод — соответствующее действие. Десятая заповедь переносит нас из этого физического мира в мир воображаемый, в тайный мир души. Она касается только мыслей, а не поступков. «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего» (Исх.20:17).
В отличие от полиции мыслей
Бог не стоит над нашими мыслями подобно полицейскому из фантастики Оруэлла. Он желает, чтобы мы мыслили и использовали наш разум. Он запрещает только некоторые мысли, и этот запрет не произволен, он касается желаний, похоти. И это не касается всех желаний, потому что не все желания плохи. Псалмопевец восклицает: «Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому» (Псал.83:3). И мы подобно ему можем желать таких же отношений с Богом. Десятая заповедь запрещает желать того, что нам не принадлежит и не должно принадлежать. У нас нет никакого права на жену ближнего, поэтому мы и не должны желать ее. И желания, и дела являются грехом.
«Со всеми страстями, подстрекающими душу к извращению, и тем самым — к болезням, нелегко бороться, но бороться с желаниями еще тяжелее», — писал иудейский философ Фил о, современник Иисуса.
Алчность, похоть и настоятельное желание — это не только пороки древности. Сегодня алчность стала настоящим искусством, философией, образом жизни. «Алчность не является злом», — заявляет бывший арбитр с «Уолл–стрит» Иван Боески во вступлении к докладу, прочитанному в Школе Администрирования Бизнеса в Калифорнийском Университете в 1985 году. «Алчность — это здоровое чувство. Можешь быть жадным и чувствовать себя хорошо». И Боески знал это не понаслышке. За год до того, как его арестовали за хищение, он заработал сто миллионов долларов на Уолл–Стрит.
Не только то, что мы говорим и делаем, но и то, что думаем, имеет последствия, потому что почти всегда о чем мы думаем, то и делаем. Спросите об этом Ивана Боески. Поэтому Десятая заповедь ограждает нас от нарушения остальных девяти. Люди, исполняющие десятую заповедь, будут лучше подготовлены исполнить и остальные девять. Нарушающие десятую заповедь стоят на пути нарушения и остальных.
Десятая заповедь является юридическим выражением основной истины Библии, что Бог заинтересован нашим внутренним миром. «Я смотрю не так, как смотрит человек, — говорит Библия, — ибо человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце» (1 Цар.16:7). Давид писал: «Господи! Ты испытал меня и знаешь. Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю; Ты разумеешь помышления мои издали» (Псал.138:1–2).
