Эндрю Маллиган, замертво рухнув на бокал с виски, получил бы 7,8 балла. В городе днем выходили две газеты – одна большая, другая маленькая. Сколько заплатите, такую и купите, выбор всегда за вами. Обе газеты были паршивыми. Большая всегда печатала заголовок-шапку красным цветом. Маленькая – синим. Маленькая газета избегала красного цвета, потому что и без того была очень либеральной и не хотела, чтобы ее сочли чрезмерно либеральной, заподозрив в сочувствии к коммунистам. В тот день заголовок-шапка большой газеты гласил: «Окружной прокурор пал от руки снайпера», а ниже в подзаголовке было напечатано: «Триумф Маллигана – стр. 5». Заголовок-шапка маленькой газеты кричал: «Маллиган убит», а чуть ниже значилось: «Бескомпромиссный окружной прокурор. Журналистское расследование Агнессы Лавли – стр. 33». Это расследование было написано за пятнадцать минут до того, как газету отправили в печать, и основывалось оно на старых газетных вырезках. При этом сама передовица как раз читалась как журналистское расследование. В этом заключалась политика газеты – в таком стиле читателям преподносилась каждая новость. Если президент Кеннеди представлял в сенат новый налоговый законопроект, маленькая газета писала об этом так: «Сегодня все застыло в древних стенах Капитолия. В его залах царит безмолвие. Его обитатели погрузились в размышления. Им нужно обдумать законопроект и принять непростое решение. Законопроект был спущен им свыше – документ, способный изменить жизнь всех и каждого в нашей стране, документ…» Ну и так далее. И где-то в самом конце журналист раскрывал читателям, о чем он, черт подери, ведет речь. Вплоть до этого момента он только и делал, что создавал напряженную атмосферу.
В городе проживало немало людей, полагавших, что гибель помощника окружного прокурора сама по себе настолько ошеломляюща, что дополнительно никакой напряженной атмосферы создавать не нужно. Вы не поверите, но эти глупцы наивно полагали, что газетчикам достаточно ограничиться в статьях одними фактами. Однако создавалось впечатление, что маленькая газета втайне является училищем для будущих беллетристов. Наверное, кто-то рассказал редактору, что Эрнест Хемингуэй когда-то был журналистом. Сам редактор в глубине души считал, что подавляющее большинство горожан – невежды. Он бы с удовольствием избрал такой формат подачи новостей: много фотографий, а под ними краткие статьи с комментариями. К сожалению, в таком формате вот уже много лет работала крупная утренняя газета, а редактор не желал, чтобы его считали подражателем, не имеющим фантазии. И желая придать своему изданию изюминку, он решил, что читатели, люди малообразованные, хотят, чтобы каждая статья выглядела, словно глава огромного романа о жизни.
Высокий мужчина потягивал шотландский виски. Он сидел у окна ресторана, глядя, как куда-то спешат люди, и думал о своем – словно рыцарь-крестоносец, который по глупости на мгновение снял все свои доспехи. В иные времена он мог быть Колумбом или графом Эссекским подле Елизаветы. Вместо этого он был высоким, производящим глубокое впечатление мужчиной, который потягивал шотландский виски. Очень скоро его ждала смерть.
Именно так репортер маленькой газеты начал свой рассказ. Кроме редактора, считавшего всех горожан неучами, а человеком образованным – только себя, был еще наборщик, который полагал, что люди, приобретающие газету, обожают различные ребусы. Когда вы имеете дело с неучами, совершенно необязательно снабжать их фактами, во-первых, а во-вторых, можно сделать столько опечаток в каждой строчке, сколько пожелаете. В результате содержание статьи порой озадачивало, а иногда и вовсе ставило в тупик.
Сенсационная статья на странице три начиналась так:
Высокий муж натягивал шотландский виски. Он сидел у окна ресторана, глядя, как куда-то решат люди, и думал о своем графине с сексом подле Елизаветы. Он был крестоносец, который по глупости на мгновение взял свои орехи. В иные времена он мог быть Колумбом или ПОТЯГИВАЛ ШОТЛАНДСКИЙ ВИСКИ. Очень скоро его ждала смерть.
Вместо этого высоким, производящим глубокое впечатление мужчиной.
