Гидеон Лэнгфорд покачал головой.
— Только свидетельство о рождении, в котором Кит значится отцом Виолетты Эйлин. — Его темно-серые глаза были устремлены на нее, когда он добавил: — Тот факт, что родители дали ребенку ваше имя, может стать решающим фактором, когда мои адвокаты начнут процесс по...
— Минуточку! — остановила она его. В какой-то момент Эйлин перестала его понимать. Гидеон говорит о ее имени в свидетельстве о рождении Виолетты как о чем-то, что это поможет в его ходатайстве о попечительстве! — Вы фактически сказали, — попыталась она возвратиться назад, — что Расселл, а вернее, его жена намеревается получить... состояние Кита. — Больно было признаться, но существовала возможность, что они все же не вернутся.
— Расселл будет делать все, что говорит ему жена. И, как законные наследники, они окажутся в идеальной позиции, чтобы выкачать все, что смогут, на «липовые» расходы.
— Но... они не получат опеку над ней! Я собираюсь...
— Расселл — брат отца ребенка. Это ему и его жене Кит доверил дочку, уехав на отдых, — спокойно заметил Гидеон.
— Да, но они не взяли бы девочку, если бы им щедро не заплатили. Они сделали это ради денег! Джастина ведь призналась мне! Они...
— Они взяли деньги только на то, чтобы покрыть расходы, — прервал ее Гидеон. — Во всяком случае, Памела представит дело именно так.
— Но... — Эйлин растерялась, — но она же не кровная родственница! Я — сестра ее матери... тетя Виолетты!
— Незамужняя тетя, — добавил Гидеон. Лучше бы не говорил. Теперь у нее новый повод для беспокойства.
— Вы считаете, это как-то влияет... что я не замужем? — взволнованно спросила она, неожиданно сообразив, что с этой точки зрения Гидеон находится не в лучшем положении. — Подождите... я думала, что вы тоже претендуете на Виолетту!
— Правильно, — ответил он. — Ее неженатый дядя.
За последние сорок восемь часов Эйлин плохо спала; видимо, именно поэтому она опять потеряла нить разговора.
— Что вы хотите этим сказать?
Он пожал плечами.
— Только то, что я тоже являюсь братом отца ребенка. — Гидеон помолчал, внимательно вглядываясь в ее лицо. Потом несколько подчеркнуто, как показалось Эйлин, продолжил: — Как говорят адвокаты, мои шансы на то, чтобы получить опекунство над ребенком, значительно возрастут, если я женюсь.
У Эйлин пересохло во рту. Ей и в голову не приходило, что он может жениться. Одна только мысль, что он и его жена (не говоря уж о Расселле с Памелой) могут тоже претендовать на опеку над Виолеттой, заставила ее содрогнуться.
— Вы собираетесь жениться? — выдавила она.
Взгляд темно-серых глаз пристально изучал ее. Она стойко выдержала подобную бесцеремонность, но ей показалось, что у нее слуховые галлюцинации, когда он холодно ответил:
— Надеюсь. Согласно рекомендациям моих адвокатов, я могу быть более или менее уверен в победе, если женюсь... на сестре матери ребенка.
Эйлин, раскрыв рот, ошарашенно смотрела на Гидеона.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Так вот зачем он явился к ней! Теперь Эйлин была рада, что не пошла в ресторан, как он предлагал. Потому что на людях ей не удалось бы скрыть свое потрясение!
Сделав свое сообщение, Гидеон молча ждал, что она скажет.
— Вы это серьезно? — спросила Эйлин, когда немного оправилась от шока.
— Более чем, — ровным голосом ответил он.
— Позвольте узнать, — осторожно поинтересовалась она, — вы готовы жениться на мне, чтобы получить опекунство?
— Да, вы правильно поняли, — ответил Гидеон.
Все встало на свои места, и Эйлин снова обрела способность здраво рассуждать.
— Простите мою тупость, Гидеон, — извинилась она с вежливым сарказмом, — в то время как вы со своей стороны настолько любезны, что готовы жениться на мне, не могли бы вы привести хотя бы одну вескую причину, по которой я должна полагать, что мне надо выйти за вас замуж?
Гидеон Лэнгфорд долго и очень пристально смотрел на нее. И тут, не веря своим ушам, она услышала:
— Эйлин Спенсер, однако вы можете превратить жизнь в сущий ад, если постараетесь!
Она оцепенела. Ее беспечные родители периодически превращали жизнь в ад. Джастина — частенько. Но спокойная, разумная и доброжелательная Эйлин?..
