Возчик подвез меня до Третьей улицы, а потом свернул направо, а я пошел вперед, к форту. У ворот прямо на пыльной траве сидели несколько человек. Я замедлил шаг, чтобы рассмотреть при неясном свете керосинового фонаря, нет ли там Джейка.
— Мистер Миллер? — окликнули меня от ворот. — Проходите, вас ждут.
Я с сопроводившим меня солдатом пересек опустевший двор. Гарнизонная тюрьма находилась в подвале под казармами. Уж не знаю, со всеми ли ожидающими суда обходились так гуманно, или же это Дуглас выхлопотал для Фокса такое послабление, но содержали нашего Фокса не в общем обезьяннике, отгороженном решеткой, а в отдельной камере. Фокс сидел на нарах; когда я вошел, глянул на меня и снова уставился в стену перед собой. Дуглас устроился за столом: строчил что-то в своем блокноте при свете лампы, досадливо морщась, когда крошилось острие карандаша. На столе лежал нож и ворох карандашных опилок. Стену подпирал провост-сержант; морда у него была равнодушная, он явно ожидал, когда Дуглас закончит все свои дела и покинет камеру. Лежащий на всеобщем обозрении нож сержанта ничуть не беспокоил.
— Ага, — сказал Дуглас, увидев меня. — Очень хорошо. Подожди пару минут, я сейчас допишу.
Я положил сумку на нары и пристроился постоять рядом с провостом. Подождать пришлось и в самом деле несколько минут, потом Дуглас передал мне стопку исписанных страниц:
— Найдешь мистера Делла, думаю, сейчас он уже дома. Вот тут верхняя страница – письмо для него, а остальное надо бы к утру отпечатать. Поможешь там, если что понадобится, а утром принесешь листовки сюда.
Я подался было на выход, но тут в камеру ввалился Джейк: в одной руке большое ведро с водой, в другой – широкий таз.
— О, — сказал Дуглас. — А Дэн уже смену белья доставил. Помоги Фоксу помыться, а мы пойдем, пожалуй, — он убрал нож в карман и встал.
— Я и сам могу помыться, — негромко сказал Фокс.
— Не сомневаюсь, — согласился Дуглас. — Но как бы не пришлось после твоего мытья перемывать шею и уши. Сам был такой в твои годы. Так что пусть Джейк присмотрит, мне спокойнее будет. Утром ты должен быть чист, как ангел.
Джейк молча закатывал рукава рубахи.
— Ничего, — утешил я Фокса. — Вообрази себя миллионером. В богатых банях специальные люди есть – банщики. И помоют, и массаж сделают, и пивка поднесут.
— Пиво запрещено, — равнодушно проронил провост.
— А массаж я тебе потом сделаю, как от виселицы отмажем, — пообещал Фоксу Джейк. — Дэн рассказывал, у них в России в бане массаж розгами делают.
— Какими еще розгами? — возмутился я. — Вениками из веток.
— Ой, большая разница, одним прутом или связкой, голым или с листьями? — возразил Джейк. — Давай, Фокс, раздевайся, пока вода не остыла. Не строй из себя барышню.
И мы покинули камеру, оставив несчастного Фокса на позор и поругание. Уж если Джейк за что-то взялся – так он все сделает как надо.
— Не потеряешься? — насмешливо спросил меня Дуглас.
— Обидеть пытаешься? — хмыкнул я и пошел вперед. Несколько шагов спустя я оглянулся. Дуглас исчез, как будто растворился в чернильной тьме. Ну да, на такие дела он тоже мастер.
Мистера Делла, редактора газеты «Новая Эра», дома не оказалось: он был в редакции. Мне выделили в провожатые малолетнего члена семьи, чтобы я не обходил квартал по улице, а прошел дворами, по короткому маршруту. Ох, лучше бы я пошел в обход, потому что это только днем кажется, что так короче, а ночью то и дело во что-нибудь врубаешься. Мой провожатый знал тут каждую штакетину, он обошелся без потерь, а я разок хорошо вломился в какую-то деревяшку плечом и перед Валентином Деллом предстал слегка помятым.
С Деллом, похоже, Дуглас договорился заранее, потому что редактор, прочитав письмо, кивнул и принялся на работу. Я постоял-посмотрел, как он набирает текст, посматривая в листочки Дугласа, а потом сказал, что если буду нужен, меня можно позвать. Делл кивнул, не отрываясь от дела, и я завалился спать на каких-то пыльных ящиках, вместо простыней подостлав старые газеты.
Думаю, Делл решил, что ему проще самому все сделать, чем вводить в курс работы меня, потому что проснулся я утром от того, что вчерашний юнец, входя, громко стукнул дверью. Он поставил на стол кувшин с кофе и миску с оладьями.
