заморочили,
напророчили
сны любви.
КИТАЙ-ГОРОД
Не желаю... Но не покидают
беспокойные жёлтые сны,
будто носят меня по Китаю
замутнённые воды Янцзы.
Я как будто с лотком коробейник,
банки пива, сухая тарань.
Суетливый людской муравейник
за юанем подносит юань.
На торговой панели причала
я кручу контрабандный товар,
и с девчонкой, чтоб не заскучала,
пью дурманящий душу отвар,
чтоб в ночи в похотливом глумленье,
сотворив всё, что можно посметь,
навсегда, хоть на миг, на мгновенье,
как в беспамятстве, умереть.
Всякий раз череду наслаждений,
этот блеск искривлённых зеркал,
обрамляет венцом ожерелий
феерический карнавал.
Остроликие полурептилии
раздуваются, словно шары,
и парят... в уплывающем мире
шелест шёлка и шквал мишуры.
КОРОЛЕВА
Смурна похмельная душа,
смурнее, чем российский кукиш.
Зато подруга хороша.
Зато нас не продашь, не купишь.
Со мной, с беспечным алкоголиком
и никудышным кавалером,
ей любо просыпаться голенькой
и представляться королевой.
РОЗЫ
Белые розы.
Белые розы – белый туман.
Белые розы...
Белые розы – сон и обман.
Жёлтые розы.
Жёлтые розы только для вас.
Жёлтые розы...
Жёлтые розы в мраморе ваз.
Алые розы.
Алые розы – пламя свечей.
Алые розы...
Алые розы – сладость ночей.
Чёрные розы.
Чёрные розы – кудри до плеч.
Чёрные розы...
Чёрные розы нам не сберечь.
Белые розы... Жёлтые розы...
Сон и туман.
Алые розы... Чёрные розы...
Боль и обман.
ШЁЛКОВЫЙ ПЛАТОК
Восток, мучительный Восток,
ты примитивен и высок,
как ядовитый лепесток,
оберегающий цветок.
Зачем я здесь? Ну, что ищу?
Всё видит пристальный прищур
незримого духанщика,
гашишника, душманщика.
Я под прицелом... Мой поклон
столу пирующих персон,
в поту, лоснящимся от жира
и зеравшанского инжира.
На фоне выбритых голов,
вкушающих душистый плов,
мгновенно всеми схвачен,
учтён и не иначе.
Присяду в тень наискосок.
Мне подадут лимонный сок.
Достану шёлковый платок.
Восток... Воистину Восток.
КАВКАЗ
Скалистый берег
терзает Терек,
спешит в долину
спросить Карину:
её ли суженый,
обезоруженный,
убит под елью,
где по ущелью,
скуля в оскалы,
снуют шакалы.
МОЯ ГАЗЕЛЬ
Томительные лунные недели
в плену любви
всплывают, как игривые газели
из Физули.
Гроза ли, канонада ль грохотала
за гребнем скал,
колыша над верандой опахала
каспийских пальм.
И в наш мирок мерцающий, изящный,
как всплеск луны,
вплетал дистанционный телеящик
дурдом страны.
Пока из политических актёров
маг под чалмой
преображал в ораву, в бузотёров
народ честной,
в голубизне оконного овала,
сходя в постель,
перстом лукаво локон оправляла
моя газель.
МУЗЫКИ ЗВУКИ
Может, безветренность,
может, прохлада,
может, приветливость
дома и сада.
Дарят щемящее
чудо покоя.
Платье шуршащее
полунагое.
Тонкие, длинные,
дивные руки.
Взгляды интимные.
Музыки звуки.
День измотает.
Ночь околдует.
Что это? Где это
было? Иль будет?
Может, смятение,
может, услада,
может –
сплетение рая и ада.
ЯЗЫЧЕСТВО
- 1 -
Не кори себя, Карина, не кори.
Мы язычники с тобой, мы дикари
в хищной прелести
трепещущих страстей,
невменяемых, как клёкот лебедей.
Вон для нас гудит над озером костёр.
