Коваль метнул два клинка в разных направлениях, непростой трюк, Варвара присвистнула от восхищения. Пулеметчик ткнулся лицом, засучил ногами, а второй караульный постоял и… упал в костер.
– Еще двое, ага.
Из центра города донесся очередной взрыв смеха.
– Никак – баб делят, паскуды, – тон Варвары не предвещал для разбойников ничего хорошего.
– Ты уверена, что Лука сумеет?
– Раза четыре тут бывал, разберется. Ну что, президент, куда мы-то? К Степану или белых искать?
– Пойдем туда, где праздник, – предложил Артур, оттирая кровь с ножей.
Варвара оказалась права. Кинжалы у молодого караульного были и впрямь на диво хороши. Артур давно не повторял это упражнение – с двумя длинными лезвиями одновременно. Он привык, что Хранители силы основной упор делали всегда не на длину клинков, а на скорость передвижений в бою. А уж чем махать – роли совершенно не играло. Помнится, Бердер, царство ему небесное, запросто отбивался от четверых учеников корягой и длинным половником. И всех четверых очень быстро укладывал…
На плацу полыхал большой костер. Туда-сюда носились полуголые мужики и парни, перетаскивали на себе тюки. Мокрые от пота тела блестели, голые ноги разъезжались в грязи. Подневольных работников подгоняли кнутами трое монголов. То и дело слышались щелчки кнутов по коже, ругань и стоны. Из подвала приземистого кирпичного здания мешки носили на телеги. Три телеги были почти заполнены, еще шесть – ожидали своей очереди. Судя по всему, бандиты освобождали от урожая амбар. На головном возу, на верхотуре, сидел человек в революционно-красных шароварах, в пулеметных лентах крест-накрест, помечал в блокнотике и выкрикивал цифры. В сторонке, стоя на коленях, без слез завывали пожилые женщины. В лужах, лицами вниз, лежали несколько раздетых мертвецов. Рядом, на чердаке административного здания, разгорался пожар, а внизу, в столовой, вовсю шла гульба с танцами. Сквозь разбитые окна лилась веселая музыка, одновременно жарили на гитарах и надрывался патефон, хлопали в ладоши и орали песню.
– Начинай после меня, – шепнул атаманше Коваль. Руки у нее были ледяные.
Он постоял пару секунд на краю плаца, утаптывая босыми ногами холодную землю, привыкая к весу дорогих музейных клинков, замедляя работу сердца и дыхание. Когда Артуру стало казаться, что пьяное пение и окрики сливаются в протяжный басовитый вой, он легко толкнулся и побежал.
Здесь некого было жалеть.
Первому попавшемуся на пути монголу на ходу отрезал голову. Почти сразу же – проткнул живот второму, лезвие ударилось в позвоночник. Разбойник с кнутом еще не успел упасть, а Коваль уже взлетел на воз с мешками. Человек в красных шароварах оказался чрезвычайно шустрым. Он успел схватить лежавшую рядом саблю, парировал удар, но не ушел от второго кинжала. Кинулись сзади на подмогу еще двое и покатились, схватившись за лица.
Варвара ногой распахнула двери столовой и шарахнула из пулемета. Дала длинную очередь и, как договаривались, откатилась назад, во мрак. Басовитый вой прервался, из окон полезли люди. Из боковой улочки с рычанием и дымом выкатился японский микроавтобус, на ходу из него выпрыгивали вояки атамана Бялко. Парни, таскавшие мешки, побросали груз на землю и разбежались. Где-то наверху вылетело стекло и заговорил еще один пулемет, но это был не Лука. Очередь легла очень близко к ногам Коваля, в десяти местах распоров мешки с зерном. Золотой ручеек хлынул на бетон.
Сверху президент лучше оценил диспозицию. Ситуация складывалась не слишком привлекательно, но именно так, как он задумал. К площади стекались три улицы, и по всем сейчас спешили бандиты, одетые и не слишком одетые, но почти все с оружием. Возле уха пролетела стрела, за ней еще одна. Оказывается, стреляли метко, но он дважды уклонился, и сам не заметил, как это произошло.
Еще две стрелы. Степняки больше доверяли оружию, проверенному тысячелетиями.
Артур спрыгнул, перекатился под телегой за мгновение до того, как колеса пришли в движение. Один из волов был ранен и, взбесившись от боли, потащил воз за собой.
На него шли цепью. Коваль встретил двух первых торопыг сталью, ударил с оттяжкой, с обеих рук, хотя так делать не полагалось, следовало одну руку оставлять свободной, чтобы прикрыть спину…
