Последний военный совет был краток. Говорили в основном Саргатан и Сатанакия. Наземная атака на Дис должна была стать чем-то вроде отвлекающего маневра, главное значение придавалось нанесению хорошо подготовленного удара с воздуха, и для этого Элигор и командир воздушного корпуса Сатанакии Барбатос объединили силы своих бойцов, тренировали их до последнего момента.
Подчиненные Сатанакии генералы получили распоряжения и ушли к войскам, рядом с Саргатаном остались только два архидемона и генерал душ.
— Я, — медленно прохаживаясь перед ними, говорил белый демон, — не могу сказать, с чем мы встретимся в Дисе и что выйдет из нашей затеи. Но даже если мы и живем во Тьме, то боремся за Свет. Теперь идите, и пусть все вокруг осветится так, как никогда в Аду!
Все поклонились и разошлись.
Ганнибал нашел брата и какое-то время молчал, обдумывая тактику и методы предстоящей осады. Его армия, да и остальные наземные силы, неважно, насколько значительные, оставались всего лишь сдерживающим фактором, а значит, неминуемы были серьезные потери. Из того, что он слышал о Мухе и его шпионской службе, можно было заключить, что в Дисе неплохо представляют силу противостоящих им войск. В Адамантинарксе же о союзниках Вельзевула известно было мало. Что ж, такова природа войны. Объяснив план кампании Маго, Ганнибал почувствовал себя несколько лучше. Он совершил с братом немало походов, и всегда разговор с ним успокаивал, давал отдых. Но он знал: чем ближе его войска будут к цели, тем сильнее будет проявляться тревога. Хотя некоторые говорили, что всякий хороший генерал и должен волноваться; не должны беспокоиться солдаты, их дело — сражаться. Опыт Ганнибала подсказывал, что в этом немало истины.
К нему подвели Гаху, и он с трудом, но без посторонней помощи забрался в седло. Он с нетерпением ждал, когда же отрастет его рука, но понимал, что до битвы это не случится. Он усмехнулся про себя: лучшего стимула для желания выжить, пожалуй, и не нужно.
Ганнибал тронул повод, развернулся и порысил в сторону штаба Сатанакии. Зверь двигался быстро, легко пересекая забитое солдатами поле. Еще при жизни привыкнув к разноязычной пестроте своих армий, Ганнибал все же с интересом всматривался в физиономии, фигуры, а особенно в оружие демонов. Они, закаленные постоянными усобицами, прибыли из разных уголков Ада, и его взгляд перемещался от солдат, несших в руках двусторонние топоры, булавы, алебарды всех форм и пики, к экзотически выглядевшим легионерам из отдаленных провинций, вооруженным огромными ножницами с зазубренными лезвиями, иногда заканчивающимися гигантскими когтями или зияющими пастями с острыми зубами. Похоже, не было границ изобретательности, с которой демоны рассекали, разрезали, рвали и давили друг друга. Таковы законы Ада: любое преимущество над соседом могло оказаться на поле боя решающим и помочь отвоевать у противника территорию. На вооружении душ, впрочем, творческая фантазия их хозяев сказывалась мало, их оружие было отражением имевшихся возможностей. Многие люди прихватили себе средства нападения с последнего поля боля, набрав трофеев с обеих сторон, другие же пользовались грубыми, но эффективными приспособлениями, которые наспех изготовили в Адамантинарксе, прежде чем кузницы были разобраны по кирпичику.
Сатанакия красовался перед легионами в своих недавно обновленных, переливающихся доспехах. Он кивнул Ганнибалу, и тот был польщен тем, что второй по рангу демон дожидается его, чтобы отдать приказ к маршу.
Огромный синий глиф Сатанакии взмыл в пепельное небо, и Ганнибал почувствовал, как неудержимый вихрь веры в победу словно втягивает его и уже несет к далекому Дису. Армия двинулась в поход. Но тут же Ганнибала охватила и волна тревоги. Генерал душ тряхнул головой: чем бы ни завершился этот марш, достижение Диса будет означать завершение восстания. Ясно было также, что Саргатан свою жизнь дешево не отдаст. А Вельзевул… Даже если Муха и умудрится пережить эти события, Ад прежним не останется.
* * *
Ветер зло трепал напряженное тело, словно пытаясь оторвать сложенные крылья. Элигор повис на наружной поверхности купола дворца Саргатана. Острые раздвоенные зубцы специально выращенных недавно приспособлений для лазания застряли в трещине между камнями кладки и, к сожалению, повредили поверхность. Элигор даже расстроился, когда Саргатан выдал ему план тренировок его отряда: это могло изрядно повредить величественный купол. Но Адамантинаркс уже расстался с прошлым, и капитан привыкал к изменениям, которые происходили с городом.
