Малышка Мэгги Мартин первая их заметила и побежала к маме с криками о том, что жених с невестой наконец-то идут. Когда Марк и Керен подошли к первому дому, их уже встречали. Все трудоспособные жители поселка были либо на работе, либо спали после смены, но старики, ребятишки да еще парочка женщин постарались оказать Марку и Керен самый радушный прием. Времени на разговоры не было, и жених с невестой, не останавливаясь, направились в Сол. Только теперь они превратились в комету с жиденьким хвостом, который составляли бабуля Дэниэл, тетушка Бетси Триггс, миссис Заки, Сью Вайгус и стайка возбужденных карапузов, которые еще только-только научились ходить.
Марк так торопился, что чуть не оставил свою невесту позади. К Солу они подошли за двадцать минут до полудня. И тут выяснилось, что мистер Оджерс куда-то запропастился. Супруга священника не сумела устоять перед напором темноволосого молодого мужчины, сухопарого и небритого, с провалившимися от усталости отчаянными глазами и грубыми манерами, и робко призналась: ее супруг решил, что они уже не придут, а видела она его в последний раз, когда он пошел в сторону сада. Тетушка Бетси сориентировалась первой. Когда она отыскала мистера Оджерса за кустом черной смородины, до полудня оставалось уже всего десять минут. Священник принялся было возмущаться из-за такой спешки, говорил, что сегодня уже поздно, но тут вмешалась плосколицая миссис Заки, на носу у которой сидели очки в стальной оправе. Она просто взяла мистера Оджерса за тощую руку и со всем уважением препроводила его в церковь.
Так что в конце концов, когда часы в ризнице пробили двенадцать, союз двух сердец получил благословение, и Марк надел медное кольцо на тонкий пальчик Керен.
После всех формальностей (Марк Дэниэл – его подпись; Керенхаппут Смит – гордая подпись) новобрачных пригласили в расположенный неподалеку от церкви дом Неда Боттрелла, где все выпили за их здоровье эля и сидра. И только после этого Марк с Керен пошли обратно в Меллин. К этому времени утренняя смена на шахте уже закончилась, и процессия больше не напоминала комету с жидким хвостом. Упорство, с которым Марк ухаживал за Керен, и то, как он строил для нее новый дом, произвело впечатление на шахтеров и работающих при шахте девушек, и они дружной толпой проводили молодых до самого Меллина.
Керен не могла решить, как себя вести. Надо ли быть приветливой со всеми этими людьми, с которыми ей предстояло жить по соседству? Бабуля Дэниэл ей сразу не понравилась, а Бет, жена Пола, показалась недалекой и завистливой. Но вот некоторые мужчины были довольно милыми и всячески пытались выказывать ей уважение, хоть и делали это грубовато. Керен украдкой на них поглядывала и взглядом давала понять, что они гораздо приятнее, чем их женщины.
По случаю такого события подали чай и вкуснейшие пироги с хрустящей ячменной корочкой: с кроликом и луком-пореем. Гости оживленно разговаривали, но порой вдруг умолкали и переглядывались. Керен это не смущало: разумеется, для них жена Марка была совсем чужой.
Чаепитие закончилось ближе к вечеру. Марк попросил гостей обойтись без традиционных подшучиваний и не провожать их с Керен к новому дому. Он заслужил покой.
Новобрачные поднимались на холм за Меллином, теплое солнце пригревало им спины и окрашивало горизонт золотистым светом. Яркое небо контрастировало с темно-синим морем.
Когда они спускались к дому, Керен вдруг остановилась и спросила:
– Это он и есть?
– Да.
Марк напряженно ждал реакции Керен.
– О, – сказала она и двинулась дальше.
Они подошли к двери.
Глядя на дом из-за спины девушки, которую только что взял в жены, Марк подумал о том, какой этот дом простой и грубый. Да, новое жилище было построено любящими руками, но все равно вышло каким-то неказистым. Видать, одних только любящих рук недостаточно, нужны еще умение и время.
Они зашли внутрь, и Марк увидел, что кто-то заблаговременно растопил камин. Дрова горели и потрескивали, пламя гудело, и в необустроенной пока что комнате от этого было тепло и уютно.
– Это все Бет, – благодарно произнес Марк.
