Делла Стрит взяла ножницы и вырезала оба объявления.
– Ну как?
Мейсон довольно потер руки:
– Теперь я могу утереть нос Дрейку.
– Вижу, дело тебя весьма заинтересовало.
– Да-да. Совсем как тот соус, который я приготовил во время последнего пикника. Он у меня получился полным комков.
– Шеф, но ведь приготовить соус – это же не распутать убийство!
– Как тебе сказать… Меня учил готовить знаменитый повар из лучшего ресторана в Нью-Йорке. Соус называется «Тысяча островов».
– Так, может, эти комочки и были тысячей островов?
– Возможно. Позвони Полу Дрейку и предупреди, что мы с тобой уходим обедать. Не упоминай об объявлениях. Обнаружит ли он их сам? Договорись о встрече после обеда.
– Послушай, шеф, а не бежим ли мы впереди паровоза? Мы довольно успешно занялись сбором информации о самом епископе, но не для него. В конце концов, ведь именно его заинтересовало дело об убийстве двадцатидвухлетней давности.
Мейсон задумчиво почесал кончик носа:
– Да, он интересовался именно этим. Но я нюхом чую что-то более важное, и этот запах становится все сильнее. Я попытался сложить два и два, и у меня получилось шесть, Делла.
Перри Мейсон был в превосходном настроении, когда заказывал коктейли и обед. Подняв бокал, Делла Стрит отсалютовала ему:
– Предстоит интересное дело, не так ли, шеф?
Адвокат кивнул:
– Мне нравятся всякие запутанные шарады. Ненавижу рутину. Мне нравится иметь дела с мошенниками, распутывать их козни. Мне нравится, когда они лгут и изворачиваются, а я уличаю их во лжи. Люблю жизнь, движение и вечно меняющиеся условия игры.
– Ты полагаешь, что этот заика-епископ старается провести тебя?
Мейсон аккуратно поставил пустой бокал на стол.
– Да. Епископ затеял непростую игру. Я это почувствовал в то самое мгновение, когда он переступил порог моего кабинета. Я не сомневаюсь, что он пытался скрыть истинные мотивы. Вот почему я собираюсь узнать, с кем имею дело и чего он в действительности добивается. Я должен знать это еще до того, как он сочтет нужным мне сообщить… А не потанцевать ли нам?
Он увлек Деллу на танцевальную площадку, где они начали двигаться в ритме танго, великолепно понимая друг друга благодаря долгой практике. Когда они вернулись к своему столику, первое блюдо было уже подано.
– Расскажи, как ты представляешь себе это дело, шеф, – попросила Делла, когда они уселись.
– С удовольствием. Мне самому хочется еще раз осмыслить все известные в настоящий момент факты и попытаться увязать их в единое целое. Некоторые из них тебе известны, другие нет. Начнем сначала. Мне наносит визит человек, называющий себя австралийским епископом. Он крайне возбужден и от волнения заикается. Причем каждый раз, когда это случается, злится на себя. С чего бы это?
– Потому что прекрасно понимает, что епископ не должен заикаться. Возможно, этот недостаток появился у него недавно из-за эмоционального потрясения. Его беспокоит, что заикание может остаться надолго.
– Прекрасно. Вполне логичное объяснение. Именно это я и сам подумал вначале. Но, предположим, этот человек вовсе не епископ, а какой-то мошенник, маскирующийся под епископа Меллори. Он склонен заикаться, когда находится в возбужденном состоянии. Вот почему он изо всех сил старается не заикаться, но от этого заикается еще сильнее, опасаясь, естественно, что этот не характерный для священнослужителя недостаток его выдаст.
Делла наклонила голову в знак согласия.
– Едем дальше. Епископ хотел видеть меня по поводу убийства двадцатидвухлетней давности. Он не называл никаких конкретных имен, но можно не сомневаться, что он имел в виду Джулию Брэннер, которая как раз в то время стала миссис Оскар Браунли, женой старшего сына Ренуолда К. Браунли. Нет нужды рассказывать тебе, кто такой Браунли. Вскоре после женитьбы Оскар с женой уезжают в неизвестном направлении. Через год Оскар возвращается, а вот женщина – нет. В округе Окридж ей было предъявлено обвинение в убийстве. Но это было сделано много позднее автомобильной аварии.
– Ну и что?
– Предположим, Ренуолд Браунли не сомневался, что сын к нему вернется, но не хотел, чтобы с ним вернулась и невестка. В таком случае было бы умным ходом нажать на известные ему политические педали и добиться, чтобы был выдан ордер на арест жены его сына: ведь как только она переступила бы границу штата Калифорния, ее тут же упрятали бы в тюрьму по обвинению в убийстве.
