– Стоп! – Ницан поднял руку. – Ничего этого не было?
– Не было, – Лугальбанда кивнул. – Иными словами, мага не очень заботило… – он замолчал на мгновенье, потом сказал: – Знаешь, мне кажется, что он не просто не скрыл указание на ложность сна – но как будто усилил это указание. Во всяком случае, время, в течение которого можно разглядеть черную уздечку, красное копье и лицо всадника, существенно увеличено. Мало того: даже в этих дрянных копиях они видны четче всего остального. Странно, да, странно… – Лугальбанда снова замолчал, потом махнул рукой. – Словом, Ошеа Бен-Ари не имеет отношения к смерти господина Шу-Суэна Барроэса.
– А то я этого не знаю! – расстроенно воскликнул Ницан. – Я это знаю прекрасно – ведь господин Ошеа, увы, тяжело больной человек. Уже лет двадцать разум его находится в отрыве от тела, то есть, часть души блуждает по неведомым мерам… то есть, я хочу сказать, два десятка лет назад ему крепко вдарили по башке, после чего господин Ошеа Бен-Апсу лишился ума и превратился в самое что ни на есть растение, за которым ухаживают жрецы храма Эрешкигаль Милосердной.
– Ты хочешь сказать, что моя информация бесполезна? – возмутился Лугальбанда.
Ницан вздохнул.
– Скажи, пожалуйста, а установить, кто именно навел фальшивый сон, возможно?
Лугальбанда помотал головой.
– Невозможно. Я тебе уже говорил. Во всяком случае, я не слышал о таких удачах. Собственно говоря, я вообще о фальшивых вещих снах слышал очень редко. Единичные случаи.
– Жаль… – разочарованно протянул частный детектив. – Очень жаль… Что же мне делать?
Лугальбанда развел руками.
– Это уж ты сам решай, – ответил он. – Попробуй выяснить, кому именно хотелось поссорить покойника с господином Ошеа.
– При чем тут ссора? С господином Ошеа поссориться невозможно. Он не воспринимает окружающий мир. Нет, тут что-то другое.
– Что именно?
– Возможно, просто ошибка. Хотели навести подозрение на одного, а получилось – на другого. На невинного, несчастного человека…
На следующий день Ницан сообщил клиентке о том, что розыски господина Ошеа Бен-Апсу увенчались успехом. Вдова выслушала это сообщение внешне спокойно, но сжатые крепко руки выдавали ее волнение.
– То есть, вы хотите сказать, что найден виновник смерти моего мужа? – спросила она.
Ницан покачал головой.
– Мы ведь не говорили, что человек, которого ваш муж считал своим врагом, действительно причастен к его смерти, – сказал он. – И вообще – уверены ли вы в том, что ваш муж называл имя Ошеа?
– Уверена. Ошеа Бен-Апсу. А что вас смущает?
– Я, видите ли, посетил сегодня этого человека. Знаете, где он находится?
– Нет.
– В Доме призрения, при храме Эрешкигаль.
Вдова пожала плечами.
– Муж говорил о господине Ошеа Бен-Апсу. Если так зовут и того человека, которого вы навещали нынче, значит, это он. А что вас смущает?
– Да так… – пробормотал Ницан. – Есть у меня кое-какие сомнения. Странно… – Ницан замолчал, разглядывая расписной потолок гостиной. – Так вы говорите, ваш муж сообщил вам о вещем сне и о господине Ошеа как раз после падения акций вашей компании?
– Черная декада, – вдова утвердительно кивнула.– Да, так. Какой вывод вы сделали из этого?
Ницан пожал плечами.
– Пока никакого, – ответил он. – Я предпочитаю делать выводы после того, как узнаю достаточно. А сейчас мне известно не так уж много. Убытки, понесенные вашей фирмой. Одновременно – почти одновременно – ваш муж видит вещий сон. Предупреждающий его об опасности, исходящей от некоего человека. Он называет вам его имя. И что дальше? Почему он ничего не предпринял? Говорил о нем как о смертельном враге – но не предпринимал никаких действий? – Ницан помолчал, глядя на хмурившуюся все больше госпожу Барроэс. – Или, все-таки, что-то предпринял? Может быть, он что-то сделал? Чтобы защититься от господина Ошеа?
– Ну, однажды он сказал… – начала было вдова. И вновь замолчала.
– Что именно он сказал? – осторожно спросил Ницан после паузы.
– Сказал, что уже недолго этому негодяю осквернять своим присутствием мир живых, – ответила вдова неохотно.
– Под негодяем он подразумевал Ошеа Бен-Апсу? – снова уточнил Ницан. – Он что же – назвал именно это имя?
