– Господин Мурасэ, люди встревожены. В лесу раздается медвежий рев!
– Вот уж удивительная история! – Отоми саркастически скривился. – Здесь постоянно ревут медведи. Так и говори, что люди замерзли и не хотят больше работать.
Он поднялся на ноги, взял американский винчестер и вразвалочку пошел вниз по склону к реке. Люди и впрямь бузили, от страха позабыв о хваленой армейской дисциплине. Отоми тяжело вздохнул и выстрелил в небо. Раскатистый выстрел прервал споры, чем и воспользовался командир.
– Какие еще медведи, вы, дармоеды?
– Сэмпай,[6] просим прощения, но проклятые звери как будто с ума посходили! Ревут так, словно собираются напасть!
– Вы их видите, жалкие трусы, а? Слышите теперь?
Когда утихло эхо выстрела, в округе воцарилась мертвая тишина.
– Аники,[7] быть может, нам стоит все же покинуть это место? – тихо, но твердо спросил последний оставшийся в живых разведчик.
– Во-первых, я тебе не аники. Мои братья остались в Осаке, и ты знаешь об этом, – так же тихо, выдавливая из себя каждое слово, как полупудовый кистень, ответил Отоми. – Во-вторых, мы должны завершить начатое. Иначе мы сдохнем не здесь, а чуточку позже – в священной империи Ниппон. – После чего он прибавил голоса, обращаясь ко всем: – Чего вы боитесь, непобедимые солдаты императора? Русских здесь нет. Дикарей мы тоже не встречали. А если они нам даже попадутся – мы с ними расправимся, как уже сделали однажды! Медведи? Чушь! Мы вооружены огнестрельным оружием. Просто не надо делать глупостей и бродить по тайге, как по портовому борделю. Возвращайтесь к работе! Теплее в воде не станет, на носу холода – мы должны успеть…
Вдохновляющую фразу Отоми закончить не успел. На миг вокруг вдруг потемнело, и на его людей со свистом обрушилась туча стрел. Пронзенные солдаты падали в реку, и студеные воды моментально окрашивались красным. Стоявший рядом разведчик в ужасе взвыл и вдруг как-то очень противно захрипел – из-за ближайшего куста вынырнуло длинное копье и пронзило его насквозь. Бывалый якудза растерялся. Дюжина опытных людей была перебита в мгновение ока. А противник только показался на глаза – из-за могучей сосны пружинисто вышел высокий бородатый воин с мечом темной стали в руках.
– Кто… кто… кто ты такой? – потрясенно забормотал Отоми.
– Я – Синукар Карадаруй, военный предводитель того народа, чьи земли вы оскверняли, – спокойно ответил мечник, неспешно сокращая дистанцию.
Якудза вспомнил, что у него на плече висит многозарядный винчестер, и вскинул винтовку. Но сверкнул в молниеносном взмахе меч… и ствол со звоном отлетел! Бандит взвизгнул от неожиданности и выхватил вакидзаси. Короткий меч отбил два выпада, а третий удар прошил насквозь нутро японца. Отоми упал на колени, руками придерживая рану.
– Я не виноват… Меня прислали сюда… Имперская разведка… – он пытался купить себе жизнь, выдавая секретные сведения, но краем сознания понимал, что эта цена не заинтересует айна.
– Ты исполнял чужую злую волю и хотел погубить нашу землю, нас самих, – размеренно ответил Синукар, словно читал молитву. – У меня нет к тебе ненависти, чужеземец. Но свои грехи ты сможешь смыть только кровью. Возможно, бог-отец Аиойна будет милостив к тебе и позволит переродиться кем-то достойным. Попрощайся с этим миром!
Отоми ничего не успел ответить. Вся жизнь промелькнула перед его глазами, а затем в воздухе просвистела смерть, и обжигающе острая волна рассекла пополам его шею…
* * *
Все эти люди, по своей или чужой воле оказавшиеся на Сахалине, не ведали, что в скором времени новый виток судьбы сведет их вместе. Некоторым их чаяниям сбыться будет не суждено, а то, о чем они даже и не помышляли мечтать, – фортуна преподнесет им на золотом блюде. Догорали последние теплые денечки, впереди маячили долгие шторма и невзгоды…
