— Хорошо, — сказал я, — вы лучше знаете своё дело, но я действительно не могу понять, почему вы сдались.
Сержант Биф устремил на меня несколько мутноватый взор.
— Я не сдался, — произнёс он, — Я не говорю, что не доберусь до сути всего этого, как сделал с другими загадками. Только на прошлой неделе в церкви были какие-то тити-мити. Кто-то позарился на ящики для сбора пожертвований. И я нашёл вора. Оказалось, это была женщина, которая приходила подметать по понедельникам и которая заявила, что видела высокого мужчину, непонятно откуда идущего по проходу. Я уже её изобличил. И я не говорю, что не раскрою и этого дела. Но я знаю свои обязанности. Когда в деле есть черта, которая кажется экстраординарной, мой долг — сообщить в Скотланд-Ярд. А у нас? Слышали ли вы когда-нибудь про убийство, когда вы знаете убийцу, но не можете найти, кто убитый. Не думаю, что такое случалось раньше. И если это не является экстраординарной чертой, то уж и не знаю, что является. Поэтому первым делом я им позвоню.
Но тем вечером прежде, чем мы смогли лечь спать, нас прервали ещё раз. Когда сержант Биф уже возился с пуговицами своего пальто, раздался стук в дверь — не очень громкий, но отчётливо слышимый в задней комнате, где мы стояли.
Симмонс повернулся к сержанту и сердито заявил:
— Не понимаю, почему этот дом должен превращаться в полицейский участок. Я хочу лечь спать.
— Ничем не могу помочь, — апатично ответил Биф. — Я не выбирал места, где ему покончить с собой. Вы откроете или мне идти?
Мистер Симмонс оставил нас, и мы услышать звук отодвигаемого засова.
— Сержант Биф здесь? — спросил тревожный мужской голос.
— Да, мистер Роджерс. Заходите, — Голос Симмонса потерял свою грубость. — Зонтик поставьте вон там. Всё ещё льёт, как вижу.
— Где сержант? — Голос был недовольным и нетерпеливым.
Мы услышали, как вошли два мужчины, и я повернулся, чтобы взглянуть на «старого мистера Роджерса». Он не был в действительности стар — по моей оценке, ему ещё не было шестидесяти. Это был маленький человек с седыми, немного взъерошенными волосами, спадающими по бокам, и водянистыми глазами. Его одежда была мешковатой, а сама внешность напоминала взволнованного, суетливого, пожилого кролика. Я задался вопросом, знал ли он уже о племяннике, и мне не хотелось присутствовать в тот момент, когда ему сообщат о трагедии. Несмотря на мой интерес к человеческой природе меня всегда немного смущают моменты наивысшего проявления эмоций. Но первые же его слова позволили мне больше не беспокоиться по этому поводу.
— Констебль зашёл и сказал мне, сержант, — сообщил он.
— Да. Мы очень сожалеем, мистер Роджерс.
Он, похоже, едва понимал, что говорит Биф. Казалось, ум его был занят чем-то другим. Минуту он смотрел на нас, а затем опустил взгляд на толстую зелёную скатерть. Я увидел, что он дрожит.
— Моя жена… — прошептал он наконец.
Биф даже подпрыгнул. Он двигался быстрее, чем я мог от него ожидать.
— Ваша жена? Она не…
Мистер Роджерс пожал плечами. Затем он вынул из кармана телеграмму и вручил её сержанту Бифу.
— Это прибыло сегодня, — продолжал Роджерс, — раньше она никогда так не поступала. Если бы вы знали мою жену, то поняли бы что это… я просто не могу поверить… — Его взгляд снова устремился вниз. — Сержант, — внезапно сказал он, — не думаете ли вы, что это может иметь какое-то отношение...? — Он говорил довольно несвязно, но мы всё же хорошо поняли, о чём он подумал.
Сержант Биф всё ещё смотрел на телеграмму.
— Отправлена из, — произнёс он и назвал лондонскую станцию, от которой главная магистраль шла в Брэксхэм, — в 12.15. Вы знали, что она поехала в Лондон?
— О, да, сержант. Она уехала, купив сразу же обратный билет. Я провожал её на станцию и поэтому поинтересовался. Она собиралась вернуться во второй половине дня, как делала всегда. Она хотела купить небольшой подарок для… — Его голос сломался.
— Понимаю. В телеграмме говорится: «Остаюсь ночь друзьями, возвращаюсь 11:15 завтра». Вы знаете, что это могут быть за друзья?
— Понятия не имею. И это самое экстраординарное. У нас было несколько друзей в Бромли, где мы жили раньше. Но мы не видели их уже много лет. Она никогда не оставалась на ночь. И это именно тогда, когда молодой Алан приехал домой…
