Всегда общительный, жизнерадостный Николай Иванович после «второго цикла» допросов замкнулся, с однокамерниками почти не разговаривал, о том, что происходит в кабинете Хвата, почти не рассказывал. Но однажды в отсутствие Вавилова Филипповскому передали, какие «диалоги» происходят между вице-президентом ВАСХНИЛ и его следователем. Каждый раз, когда ученого вводили, Хват задавал ему один и тот же вопрос:
— Ты кто?
— Я академик Вавилов.
— Мешок говна ты, а не академик, — заявлял доблестный старший лейтенант и, победоносно взглянув на униженного «врага», приступал к допросу.
Около полутора месяцев наблюдал Г. Г. Филипповский Вавилова. Затем ученый из камеры исчез. Теперь мы знаем: он был до суда возвращен во Внутреннюю тюрьму НКВД.
Суд состоялся 9 июля 1941 года. Но прежде чем передать судьям обвинительное заключение, Хват еще раз обозрел созданное им сооружение и решил на всякий случай заручиться еще одной бумагой. Речь шла об экспертизе научной деятельности бывшего директора ВИРа. Времени у Алексея Григорьевича оставалось мало, поэтому меры пришлось предпринимать решительные. Впрочем, предоставим слово самим экспертам.
Четырнадцать лет спустя, в июне 1955 года, проверяющий «дело № 1500» майор юстиции прокурор Колесников пригласил к себе профессора Тимирязевской академии И. В. Якушкина. Иван Вячеславович ни в чем не запирался, выложил как на духу и про то, как в тридцатом его завербовали в ОГПУ, и про то, как он писал клеветнические доносы. Много интересного сообщил он и об «экспертизе» 1941 года. Состав экспертной комиссии был серьезно продуман. «Видимо, я был специально подобран как секретный сотрудник НКВД, который мог легко пойти на дачу необходимого заключения по делу Вавилова», — пояснил профессор Якушкин. «Желая быть искренним до конца», добавил он также, что «члены экспертной комиссии Водков, Чуенков, Мосолов и Зубарев были враждебно настроены против Вавилова. Водков (селекционер из Каменно-Степной станции ВИРа. — М. П.) просто ненавидел Вавилова. Чуенков (заместитель наркома земледелия СССР. — М. П.) был под большим влиянием Лысенко и являлся естественным противником Вавилова, Зубарев (член коллегии НКЗ. — М. П.) также был сотрудником у Лысенко и находился под большим его влиянием, а Мосолов (вице-президент ВАСХНИЛ. — М. П.), являясь помощником Лысенко, также был противником Вавилова. Таким образом, экспертная комиссия была создана весьма искусно с определенной целью — дать заведомо предвзятое и отрицательное заключение о деятельности Вавилова».
А вот что рассказал прокурору Колесникову другой участник «экспертизы» — Алексей Клементьевич Зубарев, 1894 года рождения.
«Экспертиза проводилась так: в 1941 году, когда уже шла война с немцами, меня и Чуенкова вызвал в НКВД майор Шунденко и сказал, что мы должны дать заключение по делу Вавилова. Подробностей я уж не помню… Помню, однако, что целиком наша комиссия не собиралась и специальной исследовательской проверочной работы не вела… Однако когда нам был представлен готовый текст заключения (кто его составил, я не знаю), то я, как и другие эксперты, его подписал. Не подписать в то время заключение я не мог, так как обстоятельства были такие, что трудно было это не сделать».
Да уж, обстоятельства, что и говорить, были неважные. Так называемое заключение экспертной комиссии почти дословно повторяло те же обвинения, что заполняли остальные десять томов вавиловского «дела». Было там и «обоснование метафизических и антидарвинистических концепций», и «игнорирование местных сортов», и уклонение от практической селекции. Разве что для разнообразия кто-то добавил, что Вавилов засорил ВИР «чуждыми элементами». Оказывается, среди ученых было дворян — 21, из духовного звания — 8, почетных граждан — 12, потомков торговцев — 10, мещан — 40. Троцкист и монархист Н. И. Вавилов в добавление ко всему прочему не любил рабочих и крестьян…
Кто же сочинил заключение экспертов комиссии?
В показаниях Зубарева есть несколько строк, бросающих свет на фигуру, имеющую самое непосредственное отношение к пресловутой «экспертизе». «Дополняю, что майор Шунденко, вызвавший меня и Чуенкова в 1941 году в МГБ по поводу заключения о работе Вавилова Н. И., раньше, в частности в 1938 году, работал во Всесоюзном институте растениеводства научным сотрудником, стоящим на позициях Мичурина — Лысенко». Что же это за деятель науки, который променял халат исследователя на мундир сотрудника КГБ?
![«Мы — там и здесь» [Разговоры с российскими эмигрантами в Америке]](/uploads/books/images/b5/b580faa0aa2fe66b2e4ab892819ebb47d23cc222.jpg)
