– Сбой трансляции… сигнал заглушается резонансным полем… энергия накопителей семнадцать процентов. Вершитель – опасность сбоя матрицы. – Голос я едва слышал, так стучало в висках, наконец я вздохнул полной грудью, и в голове хотя бы слегка прояснилось… Хиус – чуть концы не отдал! Врагу такого не пожелаешь!
– Начинаю резервное копирование на субпространственном уро-о-о-ов-в-в-в…
Голос замедлился, понизившись почти до рокота, и прервался на полуслове, а свет вокруг начал гаснуть, погружая башню в кромешную темноту.
– Какого Хиуса?! – Теперь под потолком звучал обычный, слегка визгливый голос Зеро. – Откуда этот резонанс?! А?! Страж?! Приказываю ответить!!!
Я хрипло рассмеялся, несмотря на боль в грудной клетке, утирая кровь с подбородка.
– Хреновое ты себе прозвище придумал, Парвиз, – с трудом ворочая языком, проговорил я.
– Что за бред ты несешь?! – взвизгнул голос, и я увидел в огромном круглом окне большой человеческий глаз, словно кто-то отражался в прозрачном стекле. – Моррисон! Это твои штучки?! Немедленно включи резервный накопитель!
– Я себя очень плохо чувствую, мистер Ноль, – ответил я чистую правду, – вы же ожидали, что меня разорвет на тысячу маленьких моррисонов? И вот результат – я пострадал…
– Моррисон! Хватит валять дурака! – В его голосе появились нотки паники. – Рубильник слева за сценой, желтенький такой…
Я бросил взгляд на аквариум, освещаемый тусклым светом индикаторов большой «камеры», вместо давешнего «тальмана» там плавали какие-то бесформенные ошметки, больше напоминающие кровавую кашу.
– Вы задумали разделить общество на смертных и бессмертных, и по примеру Зодиака даже бессмертными управлять, как управлял вами ваш босс, – продолжил я, чувствуя себя разбитым дребезжащим корытом, но подпитываясь от приятного ощущения злорадства, – а ведь каждому школьнику известно: делить на ноль – нельзя…
– Слушай, Моррисон, хватит нести чепуху! – потребовал Парвиз. – Ты не в состоянии мне помешать…
– А я в состоянии, брат, – раздался глубокий грудной женский голос, и рядом с призрачным глазом Рака на линзе круглого окна появилась черная круглая дыра. Она выглядела бездонно черной даже на фоне ночного неба!
– Анехита? Сестра? – С высоты потолка на мир взирал удивленный взгляд Бога.
– Да, это я, брат Удачливый, – ответила черная дыра, – я внимательно следила за твоими действиями, и Большой Круг решил вмешаться. Ты нарушил наш договор…
– Что за ерунда? – возмутился Парвиз. – Я?! Да я как раз приступил к его исполнению!
– Только с собой в главной роли, – парировала Анехита, – а это как раз и есть нарушение договора.
– Да с чего ты взяла?! – пыталось оправдываться древнее божество.
– На запросы ты не отвечал, – продолжил голос богини, – разбередил Купол и всех смертных, как муравейник. Не посоветовавшись с Большим Кругом, избрал не самый удачный способ действий. И в результате затеял свою игру! Думаешь, все забыли, как ты подговорил Ятима убить аватар Фуада? Ты не любишь работать совместно, ты любишь быть главным, но все делать чужими руками. А мы надеялись, что ты изменился…
– Что со мной происходит? – Голос Парвиза начал слабеть.
– Есть такое интересное явление, которое называется «интерференция»[23], – насмешливо ответила богиня, – а у любого Купола есть точка фокуса… Я подсказала смертным, как и где поставить отражатель и на какую частоту отражения его настроить, чтобы погасить частоту твоего сигнала: представляю себе, чего бы ты наворотил, записав свое «Я» на силовое поле Купола!
– Ты все знал, Моррисон, – из последних сил выкрикнул Парвиз, – предатель!
– Да, я вас с удовольствием предал, – согласился я, – я тянул время, сколько мог, чтобы наши люди успели настроить установку в центре фокуса. Ну так и вы, господин бог, тоже, знаете ли, не сильно брезговали методами принуждения и предательством… Вон как взбодрили наших недобитых «люци», возомнивших себя новыми победителями… А похищать Алису – это была главная ошибка. Любовь, как вы неверно себе представляете, это не половое влечение самца к самке – это точка зрения на окружающий мир. Не все действия человека можно просчитать заранее, даже будучи Древним и способным переиграть сотню гениальных шахматистов.
