На третий день Роза явилась, наконец, но не с паспортом, а с фингалом под левым глазом.
— Кто тебя обидел? — спросил Алик, готовый тут же бежать мстить за невесту.
— Кто меня обидит, тот до вечера не доживет, — ответила ему Роза. — Я об дверь стукнулась, ночью в туалет вставала, нельзя что ли?
— Можно, — позволил Алик. — А паспорт где?
Роза ответила ему матерком, и далее выяснилось, что шестнадцать ей исполнится осенью, в сентябре, а на июнь один друг зовет ее с собой на плотах по Иртышу, жениться ему не к спеху, поскольку у него уже есть жена и двое детей. Роза оказалась тоже безотказной на свой манер, и как тут строить семью из двух безотказных, пропадут же!.. Но жениться Алику надо, и если уж смотреть серьезно, Роза такое дело не потянет даже и с паспортом, и вообще она не тот товар, который выбирают один раз и на всю оставшуюся жизнь, кое-чего в ней с избытком, а кое-чего не хватает, но вразумлять ее с помощью фингалов Алик не мастер. Ну и еще момент — Роза не девушка, чего нет, того нет, тогда как Алику нужна прежде всего девушка, а все остальное потом. Тут не на кого надеяться, надо самому шурупить и брать судьбу в свои мозолистые руки. «Выбирай жену не на броде, а в огороде», — эту народную мудрость Алик усек, еще когда торговал в палатке огородными культурами. Короче, лучшего места для выбора невесты, чем магазин, ему не найти, да и некогда ему шарить по каким-то другим местам, если уж честно.
Винно-водочный углом примыкал к бакалейно-гастрономическому и, когда у Алика не было ни пива, ни ходовой бормотухи, а у Лильки Горлышки выстраивалась очередь за сосисками, за маслом или за колбасой, то все они были перед Аликом как на параде, и он то на одну глаз положит, то на другую, а у Алика глаз — алмаз и прейскурант у него простой, на первом месте, чтобы скромная, на втором — не слишком красивая, чтобы не как актриса или цирковая лошадь. Ну и еще, чтобы не студентка, с такой часто спорить придется, она думает, что все знает. Ну и еще, чтобы нуждалась во всем, чтобы каждому рублю была рада. Есть и другие важные показатели, например, как одета, должна быть в юбке или пусть в платье, лишь бы не в джинсах. Алик уверен был, девушка джинсы не наденет. Розу в юбке он не видел и не увидит, она только в джинсах, а когда вылупится из них в нужный момент, ляжки изнутри красные, как ошпаренные, натирает их, потому что джинсы у нее настоящие, «друг достал». Джинсы у нее кордовые, ими побриться можно, шоркни по роже туда-сюда — и чисто-гладко, не хуже электробритвы «Москва-Олимпийская». Джинсы Алик не признает по сугубо личным соображениям, у него подгуляли копыта и в узких джинсах Алик похож на стул из арабского гарнитура — вид сзади, а в широких брюках ничего, вроде ближе к шкафу.
Выбор, в общем-то, был каждый день, правда, небогатый, очередь больше из семейных и уже в возрасте, тем заметнее во цвете лет. Выбирал он зорко и требовательно, как минер, который, всем известно, ошибается только один раз, хотя Алик служил в десантных войсках. И вот однажды… Не будем спешить, постепенно осмотрим. Ну, во-первых, в юбке, снизу начнем, в светлой такой приличной юбке, ноги — ничего, прямые по всей длине, не как у Алика; пойдем выше — кофточка красненькая без рукавов, и сама такая светловатая, глаза не то серые, не то зеленые, хорошо, что не черные. Она уже как-то попадалась Алику под обзор, но он ее отправил в отсев — слишком худая, прямо скажем не Роза, и шибко серьезная, похоже, студентка. Если даже и не студентка, все равно серьезная, из тех, кто замуж не спешит, прежде чем не обеспечит себя правом на труд. Шибко на себя надеется, от мужа не хочет зависеть, а с такой жить тяжело. Тем не менее — скромная, не скандальная, без дефицита на себе, без импорта, сумочка через руку, наверняка сама ее сшила. Сегодня она стояла за маслом, а у Алика никого, и он беспрепятственно мог следить за ней минут двадцать. Она стояла и читала книжку, спина назад, живот вперед, шея дугой и сзади на позвонке пушок. Изредка выпрямится, глянет, много ли впереди, передвинется на шажок и опять спину назад, живот вперед, и ест книгу глазами. Жаль, если студентка. С бабками ни слова, ни полслова на тему хватит масла или не хватит, — все это ничего, приемлемо, плоховато вот, что читает, опасно для Алика, затруднения создает, сам он мало читает, если по-честному, ничего не читает, кроме инструкции или схемы по телерадиодеталям. Хотя опять же, смотря что она читает, допустим «Кройку и шитье» или там «О вкусной и здоровой пище», тогда само то. Короче, надо пытать счастья. Не первый сорт, но Алику надо подгонять коней, а то он до самой пенсии просидит холостым. Алик подошел к Лильке Горлышке и дал знать, чтобы она оставила ему полкило.
