Онесто молчал. Он хмуро смотрел на неё, нервно потирая перстень на своей руке. Джейн скосила взгляд вниз — люди смотрели на него со страхом. Некоторые прижимали руки к груди, будто молясь, чтобы он нашёл ответ.
Но Онесто не находил ответа.
— А кто сможет дать нам что-то другое? — пропыхтел усатый толстяк, стоящий у самого помоста. Разодетые люди вокруг него взревели в знак согласия. Будто бы море золота и меха взволновалось.
Джейн едва удержалась от того, чтобы закатить глаза.
— Да хотя бы вы! — рявкнула она.
Лицо толстяка пошло пятнами.
— Я? — рассеянно спросил он, указывая на себя.
— Вы! Разве вы не купец?
— Купец, — радостно подтвердил его сосед, за что получил от толстяка удар локтём под рёбра.
— Значит, вы знаете, как получать деньги! Чем вы занимаетесь? — она отошла от кафедры и присела на краешек помоста, внимательно наклонив голову.
Люди с интересом обращали взгляды на толстяка. Тот побледнел, затем покраснел, а затем, вызывающе задрав жирный подбородок, прохрипел:
— Я суконщик!
— Суконщик! — радостно хлопнула в ладони Джейн, заставив толстяка вздрогнуть. — Скажите — какие проблемы у простого суконщика в Лепорте?
Простой суконщик был разодет так, что с продажи его одежды Джейн могла бы купить себе небольшой замок.
— Нас давят веспремцы! — взвизгнул худощавый купец в высокой шапке. — Давят ценами!
— А вы? — Джейн резко ткнула пальцем в вздрогнувшего стражника. — Какие проблемы в страже?!
— Ну… — усатый мужчина смущённо кашлянул и полез чесать затылок, но рука наткнулась на шлем. — Жалованье низкое, и приказы… Не всегда разумны, — совсем тихо закончил он.
— А какие проблемы у вас? — Джейн неожиданно развернулась к Онесто и обвинительно указала на него пальцем. — Вы судья! Какие проблемы у судьи в этом городе?
Сейчас решится всё. Если он осадит её, если он сможет заткнуть её — он победит. Ему стоит лишь отмахнуться.
Но если он ответит, он перестанет быть главным человеком сегодня на площади. Этим человек станет Джейн.
Она, затаив дыхание, следила за тем, как судья морщит лоб и плотно сжимает губы, будто борясь сам с собой. Ну же, зануда, давай, давай…
— Продажные присяжные, — выдохнул Онесто.
Многоголосое «ах» пронеслось над площадью и, если судить по скрипу, повернуло пару флюгеров.
Джейн тоже ахнула, прижимая ладонь ко рту.
О боги, продажные присяжные. Вот так новость. Кто бы мог подумать.
— И вы знаете об этой проблеме, — чувственно проговорила она, трагично глядя ему в глаза. Будь на его месте кто-то менее честный и… Благородный, что ли, её бы давно раскусили и, в лучшем случае, выкинули бы с площади прочь.
Но Онесто, похоже, был хорошим человеком. На свою беду.
— Знаю, как видите, — судья развёл руками, не обращая внимания на шиканье своих приближённых.
— И вы хотите быть гонфалоньером? — она горестно усмехнулась и покачала головой. — Вы хороший судья и честный человек, но как вы можете служить народу города, если обещаете им новую стену, новые дома и дороги, когда им это не надо? Если вы не слушаете их? — она опустила голову. — Если вы не слушаете себя?
Боги, это уже слишком. Любой человек, у которого есть хотя бы немного мозгов, сейчас точно поймёт, что здесь происходит. Ей стоит прекратить этот цирк, а то будет как в Эстранео.
Однако толпа ничего не замечала. Люди смотрели на неё и Онесто. На неё — с уважением и удивлением. На Онесто — разочарованно и как-то печально.
Внезапно, к трибуне вышел один из разодетых в чёрное подручных Онесто.
— Для того и нужны беседы с гражданами — чтобы знать, чем вы дышите, и какие… Эм. Проблемы у вас есть! И решать их, да, — неловко проговорил сухопарый человек в огромной шляпе, то и дело оглядываясь на Онесто.
Тот стоял, будто бы парализованный. Его губы беззвучно шевелились, а левая рука постоянно поглаживала перстень на правой.
Впервые за пять лет своей работы, Джейн испытала стыд.
Чья-то тяжёлая рука легла ей на плечо.
— А ну иди сюда, — прошипел ей в ухо один из подручных, больно сжимая плечо и подтаскивая к краю помоста. — Закрой рот и стой здесь, будто ничего не происходит!
Джейн видела, как по толпе проходит волна будто бы от камней. К помосту с той стороны, где людей было поменьше, стекались стражники.
