Давай-давай №1 1990 - страница 6

Покойный А.П.Чехов всю жизнь выдавливал из себя раба. По каплям. Не считаете ли вы, любезный читатель, что нам имеет смысл присоединиться к нему в этом занятии вместо того, чтобы выдавливать рабов из других в принудительном порядке? Мне кажется, что с себя начинать сподручней, да и более этично.

Наиболее преуспели в этом деле, как ни странно, панки. Не те, которые конъюнктурно цепляют на себя побрякушки и тщательно набриолинивают петуший гребень, а нутряные, преимущественно провинциалы. Хотя границы здесь очень обширны. На мой взгляд, «Звуки My», «Ноль» по мировоззрению чисто панковские группы, хоть и не отягощенные дурацкой атрибутикой. Констатировать: «Я самый плохой, я хуже тебя» — для этого нужна незаурядная смелость. Если учесть, что это не очередная изрядная поза и не мазохистский выверт, а на самом деле печальная констатация факта. Но это — тема для отдельного разговора и не стоит заводить нудню.

Вне всякого сомнения, Антон Павлович был бы весьма шокирован подобными средствами борьбы с персональным внутренним врагом. Но каждому времени свои формы и методы единоборства демоническим альтер эго, агрессивным, тупым и равнодушным чудовищем. Ведь если и предположить, что добро должно быть с кулаками, то кулак должен быть направлен преимущественно внутрь себя как отрезвляюще-воспитательное средство.

Эх, политически незрелый народ, эти рокеры. Подучить бы их, вот хотя бы в Высшей партийной школе! Например, Костя Кинчев вполне достоин. По слухам, в 1988 году сидел в кутузке напротив камеры, куда во времена оны царская охранка заточила В.И.Ленина. Вот они — наши университеты! А пока, недоученные, рубитесь — давайте лучше про портвейн, чем про политику. А если про политику, то без террора. Ведь пока наш нонконформизм — это, как говаривал старина Литл Ричард, — А-ВОП-БОП-А-ЛУ-БОП-ВОП-БЭМ-БУМ!

P.S. А лично мне «гребенщиковские «козлы» как-то роднее и ближе. То ли потому что ни Вышинский, ни Кокосов этот термин не употребляли, согласитесь, это слово странно бы звучало в устах государственного деятеля. То ли потому, что более точно определяет объект — «фашист» слишком круто, а вот «козлы» — в самый раз. Ведь и в самом деле — КОЗЛЫ!

ИРИНА ПЕРЕТЫРКИНА

«И чего это надо все время что-то кому-то объяснить? — говаривал Костя Кондитеров, склоняясь над чистым листом бумаги, собираясь запустить очередной «пасквиль» в «большую» прессу. И я о том же. Ведь и так все ясно. Мяса не кушать — можете не есть — это можно. Вина не пить — тем паче. В комсомол не вступать — и то дозволено. А вот, извините, в туалет по-большому не сходить — худо будет. Бродить, гнить начнете. Сходил — очистился. Это, как любовь. Аналогия прямая. Мало сходил — маленькая любовь, лживенькая, по расчету. В самый неподходящий момент прихватит — ерзаешь, печалишься; недоходил, мол, недолюбил. Побольше оставишь после себя — вроде, и приятно, спокойно, а крылья не растут, порхать не получается. Другое дело — вывалил все без остатка: свободен, добр, счастлив. Это — Вселенская любовь. Ну, не пугайтесь, не отворачивайтесь. Панки мы или не панки? Будет очень плохо — кричите сильнее, помогает. Но не отворачивайтесь, прошу вас. Хоть один раз в жизни! Итак:

…Охнув от сильного удара, дверь привалилась к стене, едва удержавшись на петлях. В кабинет директора ДК ИАЭ вошли двое. Первый, стройный, осанистый человек, шагал широко и уверенно. При этом длинные черные волосы его, наподобие крыльев взлетали и мягко опускались на плечи. Второй, тоже длинноволосый, очень худой, изогнутый, как фонарный столб, под тяжестью головы, свисавшей с тонкой шеи, двигался осторожно, как бы намечая руками-плетьми траекторию в пространстве. «Жан», — коротко представился первый, кивнув телевизору в углу кабинета. «Андрей», — промямлил второй, пожав руку первому встречному. «Это мои», — закрутил эпизод маляр Мартынов, один из собравшихся здесь для обсуждения предстоящего «бездника» Молодежного Центра. Внезапное появление незнакомцев заметно оживило компанию, заседавшую битых два часа. Каждому нашлось дело «по душе». Кто-то пошел аппаратуру починять, коммутировать, кто-то картинки рисовать, а кое-кто отправился домой спать, наказав оставшимся доверенным лицам присматривать за «этими волосатиками» как бы чего не «потырили». Собственно говоря, тырить было нечего: «овердрайвы» в коридорах ДК не валялись, но нищему рокеру и любой «джек-джек» приятен. Тем не менее и в эту ночь и на следующий день омут оставался тихим. А вечером случилось такое…