- Я до сих пор не могу поверить, что ты сделал столько татуировок до своего восемнадцатилетия. - Его грудь затряслась от его мягкого смеха.
-Мне девятнадцать лет.
Кира подняла голову и посмотрела на него.
- Да?
Он убрал прядь волос с ее лба и улыбнулся:
- Да, со вчерашнего дня.
- О, это хорошо. - Она поцеловала его и положила голову обратно на его грудь. - Я ничего не слышала об этом в школе. Ты должен был сказать мне. Я бы испекла тебе пирог.
Риз напрягся и она снова подняла голову, чтобы посмотреть на него. Он смотрел на крышу.
- Риз? - Поворачивая его лицо к себе, она задавалась вопросом, что же не так она сказала.
- Я не отмечаю свой день рождения, никогда, и мои друзья это прекрасно знают. - Он улыбнулся, но улыбка оказалась грустной и вымученной. Он может поступать как холодный и жесткий парень, но она знала, что в глубине души он страдает, но он никогда в этом не признается. От этого ее сердце сжалось. Он никогда не праздновал день рождения? Какие родители могут так поступить с собственным ребенком? Он так долго был один, что она хотела дарить ему праздник каждый день. Она не хотела, чтобы он переживал это снова и снова. Она поразилась интенсивности своих мыслей, но они ее больше не пугали. На самом деле она испытывала прилив счастья, думая о счастье Риза.
- Ты действительно сделала бы это для меня? - Она всматривалась в его холодные голубые глаза, которые выглядели такими тусклыми из-за голубого сияния луны. Он не дал ей ответить на вопрос, поясняя, что он имел ввиду: - Ты действительно испекла бы пирог на мой день рождения?
Это было душераздирающе. Прежде чем позволить слезам катиться по щекам, она уткнулась в его шею и глубоко вздохнула. Как она могла привязаться к кому-то за такое короткий срок? Она на самом деле сумасшедшая, или это гораздо больше, чем она могла себе представить?
Схватит его рубашку, она пробормотала в его шею:
- Да, Риз, я бы сделала не только это для тебя. Я была тебе гораздо больше.
Она вообще осознавала, что такими словами заставляла его заботиться о ней еще больше? Он обнял ее еще крепче, и они лежали так долго, пока ее веки не отяжелели от внезапно навалившейся усталости. Она могла так проспать всю ночь, и это было бы просто волшебно, но Риз помог ей подняться и повел ее к машине. Все время, что они шли к машине, Риз держал ее за руку, прикасался к ней, и она чувствовала себя с ним единым целым и умиротворенной. Она хотела, чтобы он чувствовал тоже самое.
Глава 6.
У Киры завибрировал телефон, оповещая о входящем сообщении, она потянулась к телефону, сообщение было от Молли.
Молли: Ты встала?
Кира: Да. Что случилось?
Молли: Я могу зайти к тебе где-то через час?
Кира: Конечно. Все в порядке?
Молли: Да. Я просто хотела поговорить про Йена.
Кира положила телефон на кухонный стол и взяла тарелку с хлопьями. После того, как они расстались, она только и делала, что думала о Ризе. Она полночи пролежала в постели, рассматривая потолок и касалась губы пальцами, которые все еще трепетали от поцелуя с Ризом. Конечно, не только губы затрепетали. Когда она, наконец, уснула, то тут же была разбужена лязгом тарелок и шкафов на кухне в семь утра. Кира поспала совсем немного, ведь уснула только после двух ночи. И вот она сидит, после нескольких часов сна, и чувствует себя чертовым зомби.
- Ты вернулась вчера довольно поздно, Кира, - сказала ее мать, не отвлекая внимания от горы посуды в раковине.
- Да, извини. Я оставила записку, так что на нее рассчитывала, - сказала она, но голову держала опущенной, и возила ложку по терелке с Cheerios (Cheerios-это американская марка сухих завтраков фирмы " General Mills. В некоторых странах, включая Соединенное Королевство, Cheerios продается в рамках марки "Нестле"; в Австралии и Новой Зеландии, Cheerios продается как Uncle Tobys.)
- Нет, все в порядке, мы просто удивлены, что ты так долго гуляла. Было весело? – Ее мама оглянулась через плечо. Кира могла четко слышать невысказанное недовольство матери. Ты никогда никуда не ходишь, Кира. Ты должна больше бывать с друзьями. Прежде чем ты уже будешь взрослой, как мы с отцом и с детьми на руках. Они не раз говорили об этом, о том, что обеспокоены ее социальным положением прокаженного. – Итак, ты расскажешь мне про своего нового мальчика? – Кира мысленно застонала и подняла глаза на мать. Она на самом деле не хотела говорить об этом, но она всегда делилась с мамой, и если этого не происходило, она не находила себе места.
