— Тебе удалось за два дня привыкнуть к нашей холодной погоде?
— Да, это несложно. Я быстро перестроился. Да я и люблю, когда не очень жарко. Наконец-то дышится легко. — Он помолчал. — Что собираешься делать на выходных? Есть уже какие-то планы?
— На меня это не похоже, но я вообще ничего не планировала. А какие у тебя предложения?
— Я, честно говоря, не очень ориентируюсь здесь. Может, просто поедем куда-нибудь? На природу или на экскурсию?
— Думаю, и туда, и туда.
Они допили кофе, болтая о всяких пустяках. Когда они садились в машину, Элен попыталась отыскать место, где птица содрала краску. Действительно, от когтей остались глубокие следы. Торальф вел машину именно так, как Элен себе представляла. Только джип был не темно-зеленого, а благородного черного цвета.
— Марк рассказал мне об одном месте, где собирается богема. Ты наверняка его знаешь.
Элен не имела представления, о чем речь.
— Называется Ворпсведе. Слышала о таком?
Она помотала головой.
— Не знаешь Ворпсведе? Ты же пишешь о путешествиях. Ворпсведе надо знать!
Элен пристыженно спросила:
— А ты хорошо знаешь это место?
— Нет. Тоже никогда раньше не слышал. — Он захлопнул за собой дверцу.
Элен сидела рядом с Торальфом и улыбалась. Она еще по телефону оценила его чувство юмора. Теперь, когда могла наблюдать его мимику, истории смешили ее еще больше.
Они были в пути около получаса. По дороге Элен рассказывала о своей работе. О странах, где побывала. Восхищалась своим любимым островом — Майоркой. Сообщила Торальфу о своих предпочтениях: где она любит бывать, а где — нет.
Он спросил:
— А где тебе больше всего не понравилось?
— В Азии и Южной Америке, — ответила Элен с ходу.
— Почему? Из-за людей или…
— Нет, не в этом дело. Причина совсем простая.
Торальф взглянул вопросительно:
— Что такого есть в Азии и Южной Америке, что вызвало у тебя отвращение?
— Животные. И там, и там их очень много.
— Ну и чудесно! Что в этом плохого?
— Я не люблю животных.
Торальф молчал, задумчиво глядя в окно. Потом сказал:
— Не понимаю. Животные такие славные. И что самое главное, они намного честнее людей.
Элен подумала, что ее ответ, должно быть, задел Торальфа. Он ведь души не чает в своих соколах.
— Как получилось, что ты стал специализироваться еще и на животных? Кроме птиц?
— Ничего подобного. С чего ты взяла?
— Ну, та газель на видео…
— А, вот ты о чем. Нет, специализируюсь — это слишком громко сказано.
Элен внимательно посмотрела на него. Она уже несколько раз замечала, что он запинался, прежде чем ответить на некоторые вопросы. Как будто у него были какие-то секреты или он не хотел о чем-то рассказывать. Но Торальф тут же переменил тему.
— Вот, леди, посмотрите, пожалуйста, направо. Это и есть Ворпсведе.
Элен увидела несколько тщательно отреставрированных кирпичных домов. Только здесь, похоже, никого не было. Ни души вокруг.
Они вышли из машины. Все было очень чисто и аккуратно. Ничто не напоминало о том, что когда-то здесь была обыкновенная деревня. Они не знали, что конкретно ищут, и просто шли вдоль улицы мимо красивых домов. Картина была идиллическая. Элен почему-то вспомнилась игрушечная железная дорога. Вдоль улиц росли развесистые старые дубы, которые на фоне низеньких домов казались огромными. Наконец они решили найти какое-нибудь уютное местечко и позавтракать.
Стоял чудный осенний день, солнце светило ярко и ощутимо припекало. На маленькой площади они набрели на милый ресторанчик с парой столиков.
Торальф отошел поговорить по телефону, а Элен наслаждалась последними солнечными лучами, листая брошюрку, которая была вложена в меню.
Она прочла, что в этом городке, словно сошедшем со страниц детской книжки, уже давно жили люди искусства. Особенно много было среди них художников, полотна которых даже выставлялись в Мюнхенской галерее. Элен решила обязательно сходить туда. Она с удивлением узнала, что в Ворпсведе некоторое время жил Райнер Мария Рильке[2]. Она знала много его произведений.
Торальф вернулся за столик, и официант принес шампанское, которое заказала Элен. Она подняла бокал и торжественно посмотрела на Торальфа.
