Но юная и пока неискушенная королева быстро отогнала от себя вредные мысли. У нее был муж – король, и она собиралась нарожать ему целую кучу детей: принцев и принцесс!
Потом была долгая дорога в Париж. Во время этой вынужденной экскурсии Анна с легким разочарованием наблюдала за серостью и убогостью своих владений, за своими чумазыми поданными, кланявшимися до земли королевскому кортежу. Одежды людей в этой стране были серыми, лица – отчасти озверевшими и напуганными. Стаскивая вислоухие шапки и колпаки, простолюдины улыбались щербатыми улыбками и кланялись до земли. Все это сильно отличалось от Киевской земли, где и народные рубахи были светлее, и лица куда чище и пригожее. Лачуги бедноты, скромные серые церквушки, эти романские грибы, башни мелких феодалов и замки баронов покрупнее то и дело возникали на просторах Северной Франции, а еще монастыри за крепостными стенами. А вот природа – буйные зеленые леса и поля, полноводные синие реки и лазоревое небо – была хороша! Почти как дома.
И наконец им открыла ворота столица.
Париж одиннадцатого века был большим скученным каменным городком, спрятавшимся за крепостными стенами, чудовищно грязным, с кривыми улочками и грубыми домами. До строительства прекрасных готических соборов оставалось чуть больше века. При внуке и правнуке Генриха и Анны – Людовиках Шестом и Седьмом – аббат и первый министр Сугерий построит самый первый в Европе готический собор в предместье Сен-Дени, который будет поражать воображение современников стрельчатыми арками, контрфорсами, вытянутыми окнами с цветными витражами и островерхими куполами. Такие соборы точно будут звать своих немытых и диких сердцем и душой соотечественников к небесам, к высокому, божественному! Пока что ничего этого не было. И не было на острове Сите в середине Сены собора Парижской Богоматери, его начнут строить только через сто с лишком лет. На спасительном острове Сите пока что стоял только мрачный королевский замок – дом Капетов. В 885 году викинги, проникавшие в города Европы по рекам, проплыли до сердца Сены – острова Сите, вырезая всех на своем пути. Только стены замка и спасли французских королей от неминуемой гибели, потому что норманны – «северные люди» – как правило, пленных не брали, даже членов королевских фамилий. Спустя двадцать шесть лет, в 911-м, французскому королю из династии Каролингов Карлу Простоватому, чтобы остановить экспансию дикарей, пришлось отдать норманнскому герцогу Роллону огромную территорию на севере страны франков, в Нейстрии, с тех пор она называлась Нормандией. Герцоги нормандские никогда не были послушными вассалами французских королей. И прямой потомок Роллона, Вильгельм Второй, спустя полтора века показывал это на деле. Его неуважение к королевской воле Генриха Первого и его статусу монарха было таким явным, что король точно знал: дело кончится большой войной.
– У нас послушные вассалы? – точно читая мысли Генриха, спросила Анна, когда они выезжали на мост, который вел на остров.
А ведь он, Генрих, как раз думал о герцоге нормандском!
– Как вам сказать, моя милая, если их держать в узде, то они могут быть сносны, – ответил король.
Насчет феодальных распрей… Уже очень скоро Анна узнала, что у ее мужа есть прозвище, благородное и отчасти интригующее: «Покоритель». О нет, не женских сердец! Те, кто в ту неспокойную эпоху думал исключительно о женщинах, многого не добивался. Феодальный мир Европы бурлил, как забытая на огне каша, расплескиваясь во все стороны. Все друг друга сжирали поедом. Только зазеваешься, и тебе крышка! Все феодалы друг друга завоевывали, отбирали друг у друга земли, замки, людей. Продавали и отдавали за выкуп и вновь отнимали. Генриха прозвали Покорителем за то, что большую часть жизни он провел осаждая замки непокорных баронов. Ведь он был королем – формально первым из франкских феодалов, но на деле далеко не самым богатым и могущественным. Но король должен был держать марку![14] И он держал ее, напрягая всю свою силу и волю.
Правильно было бы сказать так: Генрих решил жениться между войнами. Отпраздновать начало семейной жизни, налюбиться по-скорому с молодой женой, непременно узнать, что она беременна и уехать на войну.
