Время проходило в лёгких влюблённостях, в не менее лёгких любовных огорчениях и ревности. Было интересно и очень весело. Даже предстоящие экзамены не могли омрачить то удивительное состояние счастливого юношеского опьянения, для поддержания которого не требовалось никаких спиртных напитков или наркотиков. Пьянило всё — музыка, воздух, запах недорогих духов подружек, их прикосновения, смех. Пьянило само ощущение жизни, её изменчивости, ощущение собственного превращения во взрослого, а также осознание своей силы, своих возможностей, которые тогда представлялись прямо-таки безграничными. Всё казалось возможным. Всё было доступным нужно было только по-настоящему захотеть…
Сергей закончил школу с парой троек в аттестате и с беззаботной уверенностью в том, что они никак не отражают истинного уровня его знаний, а потому и не могут помешать его поступлению в институт. Из его класса в политехнический поступало четверо. Остальные его друзья предпочли медицинский и пед. Несколько одноклассников поехали пытать счастье в другие города.
Сдать вступительные экзамены оказалось не так-то просто. Но проходной балл был в итоге набран и Сергей стал студентом. В результате перехода в иное качество — они уже не школьники! — состав Серёжиной компании изменился: из двух пианистов остался лишь один (лучший, к счастью). Второй уехал с родителями куда-то на Северный Кавказ, где его следы впоследствии и затерялись. Красавчик поступил в Ленинграде в некое сверхсекретное училище, и его место в компании занял похожий на Марчелло Мастроянни второкурсник меда Юра Побелъников. Как-то незаметно перекочевали в другие компании двое ребят, поступивших в сельхоз.
* * *
— Я, кажется, у влёкся никому не нужными подробностями, — опомнился Сергей, подвигая бутылку коньяка Марлену Евграфовичу, — Давайте выпьем за случай, счастливо столкнувший нас тогда в магазине.
Они снова выпили и некоторое время молча закусывали. Внезапно Сергей каким-то седьмым чувством ощутил, что гость вновь собирается завести разговор о Льюисе. При создавшейся ситуации отказать ему было бы более чем неудобно. И, движимый спасительным инстинктом, Сергей продолжил свой монолог:
— А знаете, недавно я видел Вас при весьма странных обстоятельствах.
— Вот как? — вежливо поощрил гость словоохотливого хозяина.
— Но прежде чем рассказывать об этом, я хотел бы поинтересоваться — Вы верите в чудеса?
— Ну, это смотря что называть чудесами, — уклончиво ответил гость, — В конце концов нашим дедам и видеомагнитофон наверняка показался бы чудом, а для нас…
— Дело в том, что со мною с некоторых пор стали приключаться странные вещи. И знаете, пожалуй, это началось вскоре после нашего с Вами знакомства. — Задумавшись на секунду, он продолжил: — По субботам я имею обыкновение проводить генеральную уборку квартиры. Так вот, в одну из суббот я выпячивался из квартирной двери на лестничную клетку, возя направо и налево мокрой тряпкой, что должно было символизировать мытьё полов. Занятие, согласитесь, не из самых приятных, а потому в мыслях своих блуждал я где-то далеко, вспоминая недавний звонок из милиции. Меня тогда «порадовали», сообщив, что была попытка проникнуть в мою квартиру, да сработала сигнализация, воры испугались и скрылись, не закрыв даже двери.
— Да что Вы? — участливо выказал свой интерес гость.
— Представьте себе. Пытались ограбить. Но, к счастью, всё окончилось благополучно. Приехавший наряд тут же вызвал меня с работы. На моё счастье, ничего украдено не было.
Собираясь с мыслями, Сергей сделал паузу. Он хорошо помнил, как тихо было тем утром на лестничной клетке, когда тихий и вкрадчивый голос прервал его размышления о разгуле преступности.
— Здравствуйте, — прозвучало где-то за его спиной.
— Добрый вечер! — жизнерадостно откликнулся Сергей, и тут же, вспомнив об отсутствии в своём туалете такой важной детали как брюки, сделал прыжок в сторону двери.
Заскакивая в квартиру, он всё-таки оглянулся — на лестничной площадке никого не было. «Что за чёрт! — с удивлением подумал о. — Ведь со мною точно кто-то поздоровался!»
