— Помолчи, Серафим! — прервал его лейтенант. — Попридержи язык. Давай всё по правилам. По порядку. Сам знаешь, вначале должен быть допрос… Для меня… Времени нам всем хватит.
Он немного помолчал.
— Так неужели тебе нечего нам сказать, Марлен Евграфович? «Откуда он знает мое имя? — пронеслось у меня в голове. — Ведь я назвал ему лишь фамилию». — Но тут я увидел у него в руках свою записную книжку. По всей видимости, он прочитал мои паспортные данные на первой её странице.
— Позволь поинтересоваться, а что это у тебя здесь за телефоны? Эмигрантские, что ли? В Лондоне? Или ещё где?.. — Да не молчи ты, отвечай, когда тебя спрашивают!
— Ну какие же они лондонские?! Наши, московские.
— Ты мне дурочку не валяй! Неужто нас совсем за идиотов держишь? Да я, если хочешь знать, сам москвич. Нет у нас таких номеров, нет! У нас в номерах буквы. Мог бы перед переброской поинтересоваться. А здесь где они, буквы? А? Где, я тебя спрашиваю?!
— Да от них давно уже отказались. Ещё в начале шестидесятых.
— Опять!? — взорвался лейтенант. — Ты, Бок, или как тебя там на самом деле, не раздражай меня. Не спеши оказаться в руках у Клеща с Серафимом. Успеешь ещё!.. Ты хоть понимаешь, что влип? Попался ты, братец, как кур в ощип. Так что давай по порядку — кто ты, откуда, как твое настоящее имя-отчество, с каким заданием прибыл, где остальные прячутся.
По запаху и накатывающему на меня чувству бессознательного отвращения и страха я понял, что стоящий сзади Клещ придвинулся ко мне.
— Ну что вы от меня хотите? Я же вам уже сказал, что мы с Равшаном приехали сюда на отдых. Через неделю сюда на хутор приедут и остальные наши друзья.
— Ага, — включился в разговор Серафим, — И будут напрасно ожидать тебя… А ты красным молочком Клеща поить будешь. В коровку с ним поиграешь…
— Молчать! — лейтенант хлопнул ладонью по столу. Даже при царившем в комнате сумрачном освещении было видно, как лицо его начало наливаться кровью. — Тебя никто не спрашивает, так что помолчи.
— Извиняйте, товарищ лейтенант, только времени нам с Клещом мало остаётся.
— Потерпи. И не забывай о субординации. Если он не образумится, то я сам попрошу тебя заняться им.
— Минуточку, — неожиданно раздался от двери мягкий уверенный голос, Мне кажется, ваш клиент начинает понимать, что действительна попал в пренеприятнейшую ситуацию. Я не ошибаюсь, уважаемый Марлен Евграфович?
Мне показалось, что лейтенант даже вздрогнул от неожиданности, услышав этот голос, как если бы только сейчас увидел его обладателя. Во всяком случае, и он и Серафим вскочили и вытянулись по стойке «смирно».
Я впервые имел возможность разглядеть обращавшегося ко мне штатского. Он был росл, хорошо сложен и вальяжен. Говорил голосом человека, привыкшего к беспрекословному подчинению окружающих. Но что меня особенно поразило, так это его костюм. Именно так, если судить по последним польским и немецким иллюстрированным киножурналам, одевались мои современники американские кинозвёзды начала семидесятых. И ещё одно — Серафим смотрел на него со странной смесью подобострастия, подозрительности и страха.
— Да, — подтвердил я. — Понимаю.
— Ну, и отлично, — заметил штатский, — В этом случае я предлагаю вам достойный выход из создавшегося положения. — 0н помолчал, как бы ожидая от меня чего-то. Затем продолжил:
— Вам предлагается сотрудничество. И на первых порах от вас не потребуется ничего, кроме как подписать вот этот документ.
И он показал мне свёрнутый в трубку лист бумаги.
В холле воцарилась тишина. Инстинктивно я чувствовал, что застывшие в неестественных позах военные с надеждой ждут моего отказа. Но в этот момент мне меньше всего хотелось радовать их. И… Поймите, я действительно боялся. А. предложение звучало так невинно — сотрудничество. Сотрудничество с органами. Я, правда, не очень-то представлял себе, о каких именно органах здесь могла идти речь. Да это меня тогда не особенно и интересовало. Лишь бы побыстрее кончился этот кошмар, этот ужас. Всё происходящее было так странно, так зыбко и в то же время так страшно, что я с облегчением ответил:
— Согласен, — и тут же несмело, как первоклассник, попросился: Извините, а можно мне на двор?
