При царствовании Урошевом народ сербский, от великаши до себра, мало заботился о лежавшем на нем проклятии — в жестоких распрях сохранить бы голову, куда уж о душе думать. И лишь Вукашин с Углешей (который был владетелем именно тех областей, из-за которых и разгорелась в свое время церковная вражда двух императоров и патриархов) вновь озаботились расколом церковным. Особенно велики заслуги были у деспота Углеши, отправившего в Цареград к патриарху Филофею посольство, через которое изъявлял желание и свою готовность уступить требованиям вселенского патриарха и просил его прислать в Сербию свое посольство, кое бы сняло проклятие с отлученных. Это посольство и прибыло в Серры, и затем, после довольно продолжительных переговоров, в мае 1371 года мир был объявлен совершенно восстановленным. Но касался он только Западной и Восточной Македонии. Да к тому же в октябре того же года Углеша с Вукашином погибли на Марице, и Савва, патриарх сербский, пользуясь наставшим государственным безначалием, отказался подчиниться условиям состоявшегося помимо его воли соглашения…
— И назрело время ныне, княже, воплотить в житие насущную потребность церквей наших и народов наших, — закончил свою долгую речь старец Исайя.
— И я о том, старче, думаю, да не знаю, как к тому делу верней подступиться. И мне нужна подмога ромейская, не только церковная, но и мирская.
— Без церковного единства не бывать и миру мирскому.
— О том я ведаю, старче, — согласился князь Лазарь. — Но вижу, что для достижения единства церковного без тебя мне не обойтись. Ступай в Печ к Савве. Коли даст он тебе благословение, быть тебе с посольством в Цареграде.
— Но и мне без тебя, княже, браться за дело негоже, — покачал головой старец. — Без хрисовули твоей патриарх Савва и не почтит меня своим вниманием.
Что верно, то верно. Крепко невзлюбил патриарх сербский молчальников-исихастов, к коим принадлежал и старец Исайя. Но по той же самой причине выбор Исайи послом в Цареград выглядел беспроигрышным, ибо и сам вселенский патриарх Филофей Коккинос (Красный) был верным учеником и другом Григория Паламы, проповедовавшего совершенно новое церковное учение — исихазм. По этой причине Исайе было гораздо легче найти общий язык с Филофеем. И князь Лазарь, почти не задумываясь, трижды хлопнул в ладоши.
— Голубан, логофета ко мне, — приказал он вошедшему слуге. — Да пусть папирус с чернилами не забудет.
Когда вошел логофет, князь продиктовал ему хрисовулю для патриарха Саввы. Сия хрисовуля, писанная красными государственными чернилами да еще заверенная его малой золотой печатью, на аверсе которой был изображен монарх во всех его византийских регалиях со скипетром-крестом в деснице и со свитком в левой руке, да с легендой по кружному перстню: «В Христа-Бога благоверный князь Лазарь» — была той самой грамотой, которая и помогла Исайе с превеликим трудом склонить к уступчивости патриарха сербского Савву.
По возвращении старца из Печа, где была резиденция сербских патриархов, князь Лазарь снесся с зетским правителем Джюраджем Балшичем, чтобы по их обоюдному повелению созвать на земле Сербской, первый после смерти Уроша собор.
И вот уже по всем краям сербским разошлась грамота, подписанная Лазарем, призывающая весь народ сербский принять участие в соборе. И съехались в Крушевац великаши и властела, патриарх Савва IV и живое олицетворение былой мощи Сербии — царица-монахиня Елена-Елизавета, вдова Душанова. И решено было на этом соборе отрядить в Цареград посольство во главе со старцем Исайей, дабы просило оно о примирении церковном. В посольство это, по просьбе Исайи и выбору собора, вошли протоиерей святогорский Феофан да два ученика его — Сильвестр и Никон, а с ними и старец Никодим, толмач греческий, тоже исихаст.
Затем, получив благословение патриарха и Елизаветы, посольство пешком направилось к Святой горе, где, помолившись усердно за успех своей миссии, они погрузились на ладью и отбыли в Цареград. Раннею весной 1375 года посольство, на долю которого выпало немало происшествий и несчастий, прибыло наконец в царственный город, где его приняли с подобающими почестями уведомленные заранее, вселенский патриарх Филофей и созванный по этому случаю церковный собор.
