, тогда как при последних хозяевах слава торгового дома начала меркнуть.
С уст тети Софии до сих пор не сорвалось еще ни одной жалобы, но она совсем побледнела, веселье и жизнерадостность совершенно исчезли с ее милого лица, а сегодня за кофе она говорила, что весной пристроит пару комнат и кухню к своему садовому павильону; жить на свежем воздухе было всегда ее горячим желанием.
Теперь она шла по базарной площади. Служба в церкви кончилась; целая толпа богомольцев текла по улице; развевались вуали и перья шляп и шуршали шелк и бархат. Хор певчих тоже вышел из церкви, распевая хорал.
Маргарита надела кофточку и сошла вниз, чтобы встретить тетю. В ту минуту, когда она открывала ворота, молодые голоса стройно запели «Хвалите Господа с небес». Маргарита, затаив дыхание, слушала высокий, серебристый дискант, выделявшийся из всех остальных голосов.
— Это маленький Макс из пакгауза, — сказала тетя София, входя и стряхивая с ног снег, — мальчик должен петь за деньги.
Маргарита переступила через порог и выглянула на улицу. Там действительно стоял Макс в черном берете; его румяные щечки горели от холодного воздуха и изо рта вместе с пением вылетали клубы пара.
Как только последние слова замерли, Маргарита позвала мальчика; он тотчас же подошел и поклонился ей, как маленький кавалер.
— Твои дедушка и бабушка знают, что ты в такой холод поешь на улице? — спросила она, привлекая мальчика к себе.
— А то как же! Бабушка позволила и дедушка тоже ничего не имеет против.
— А как же вышло, что ты поступил в певчие?
— Да разве вы не знаете, что мы, мальчики, можем этим заработать много денег? — он бросил тревожный взгляд на остальных певчих, которые только что двинулись дальше, и боязливо произнес: — пустите меня! Регент будет браниться, — и он, вырвавшись, убежал.
— В пакгаузе тоже, вероятно, многое изменилось? — с тревогой спросила Маргарита, задерживая дыхание.
— Да, милая моя Грета, все, — ответил Рейнгольд вместо тети, стоя у открытого окна своей конторы. — Ты сейчас все узнаешь. Только, пожалуйста, будь добра раньше закрыть дверь, потому что ужасно холодно.
Тетя София молча закрыла дверь и вышла.
— Тетя София теперь все время строит такое лицо, как будто выпила уксуса, — сказал Рейнгольд, — новая метла, выметающая теперь дом, ей не нравится. Конечно, старики не особенно довольны, когда в их затхлом гнезде повеет свежий ветерок, но до этого мне нет никакого дела; я вовсе не собираюсь в угоду тетушке продолжать прежнюю разнузданную жизнь и оставлять на службе известных лентяев. Старику Ленцу уже месяц тому назад отказано, а к Новому году он должен очистить пакгауз… Так теперь ты знаешь, почему мальчик поет на улицах. Но другие дети тоже делают это, и я не вижу, почему для «принца из пакгауза» это слишком недостойное занятие.
Он захлопнул окно. Маргарита, ни слова не говоря, вернулась в свою комнату, закуталась в платок, сунула в карман маленький столбик денег и направилась в пакгауз.
Дверь старого дома захлопнулась за молодой девушкой, которая на несколько секунд остановилась у подножья лестницы. По этим самым ступеням она спускалась в тот ужасный день, когда побежала в Дамбах, чтобы узнать ужасную весть о том, что она осиротела. Ах, если бы он знал, как хозяйничает его несовершеннолетний сын, как он безжалостно отвергает все, что не согласуется с его расчетами! А к маленькому Максу покойный относился очень хорошо.
Тут Маргарита невольно вспомнила Саула и Давида; мрачный, меланхоличный человек также не мог противостоять обаянию этого прелестного мальчика. Она вспомнила, каким нежным голосом говорил ее отец с ребенком и как заявил своему тестю, что впоследствии возьмет его к себе в контору. Стоя во время бури у окна, он высказал, что мальчик рожден вовсе не для того, чтобы забавлять людей, а теперь ребенок пел на улице в зимнюю стужу.
Маргарита поднялась по лестнице. На ее осторожный стук ответа не последовало, и ее появление не было замечено, хотя бдительная «Филина» тотчас же залаяла в кухне. В глубокой оконной нише сидела госпожа Ленц и вязала пестрый шерстяной шарф; у другого окна стоял письменный стол ее мужа; старик низко наклонился над своей работой. Только после громкого приветствия, произнесенного молодой девушкой, оба старика обернулись и поднялись к ней навстречу.
