Машину вел дядя Тхай. Хоа пристроилась рядом, а сзади сидел Мань, второй агроном госхоза.
Дядя Тхай и Мань разговаривали о делах. Хоа жадно ловила каждое их слово. Уже давно непонятные и чуждые раньше разговоры о посеве, удобрениях и тому подобных вещах казались ей очень увлекательными.
— Дядя Тхай, — робко позвала она, воспользовавшись наступившим молчанием.
— Да, девочка? — повернулся он. — Ты, наверно, совсем заскучала от наших разговоров? Все молчишь да молчишь.
— Нет, мне интересно, только я о другом хотела спросить… — смутилась Хоа. — Ребята сказали, что вы директор всего госхоза. Это правда?
Тхай и Мань расхохотались.
— Какой директор, разве ты не видишь, что дядя Тхай шофер!
— Но ребята точно говорили… — с сомнением протянула Хоа.
— Почему ты не веришь, что я шофер? Видишь, вот машину веду.
— А я слышала недавно, как вы в саду ругали одного рабочего, он что-то там напортил…
— Так ведь нерадивых и надо ругать!
— Вообще-то вы и правда на директора не похожи. Я их в кино видела, они все такие важные!
Ее спутники снова рассмеялись.
— Молодец, верно подметила! — подтвердил дядя Тхай.
— А кто же в вашем госхозе директор?
— Почему «в вашем»?
— А как?
— Ты должна говорить «в нашем». Ведь ты тоже имеешь к нему отношение. Может, когда вырастешь, и насовсем сюда переедешь, а, Хоа?
Хоа покраснела.
— Я…
— Да, — дядя Тхай сделал вид, что не заметил ее смущения, — ты спрашивала, кто у нас директор? Так вот, нет у нас директора, все рабочие. Все мы южане, только живем временно на Севере.
Позднее, уже дома, на вопрос Хоа отец ответил:
— Дядя Тхай действительно директор. Только, конечно, не такой, как в кино, такого у нас днем с огнем не сыщешь. Он работает наравне с остальными, а зачастую и больше других: ведь руководить таким хозяйством — дело нелегкое…
По обе стороны от дороги показались уходящие далеко вперед плантации каучука. Машина, замедлив ход, съехала на обочину и остановилась.
— Заглянем-ка сюда ненадолго, — сказал дядя Тхай.
Неподалеку среди каучуковых деревьев трудились люди.
Подойдя к одному из звеньев, в нем были одни девушки, дядя Тхай спросил:
— А где ваша звеньевая, еще не вернулась?
— У нас сегодня отчет, она задержится.
— Вот познакомьтесь. — Дядя Тхай взял Хоа за руку. — Это Хоа, она учится в Хайфоне в школе-интернате для детей-южан. Приехала к нам на каникулы.
Девушки шумной толпой окружили Хоа, обрадовавшись ей, точно родной.
— А это девушки из звена имени Во Тхи Шау[42]. Помнишь, мы проезжали по дороге Во Тхи Шау? Это наши девушки ее проложили. Посмотри вот на эту толстушку. Ее зовут Тхом, она помощница звеньевой. А вон та, что больше всех смеется, Ким Лиен, она поет хорошо и ударник труда. Эту высокую зовут Суан, она здесь самая сильная; а вот Ну, самая красивая. А сколько она сказок знает! Мы ее зовем «внучка сказочника».
Хоа сразу почувствовала себя своей среди этих веселых, приветливых девушек. Жаль, не удалось поговорить как следует, надо было ехать дальше. И когда машина уже бежала по ровной дороге, Хоа долго оглядывалась назад и махала девушкам рукой.
Теперь они ехали через джунгли. Далеко на высоких склонах виднелись селения мыонгов[43], а вокруг, вплотную подступая к машине, шумело сплошное зеленое море, и там перекликались голоса диковинных птиц. Это было очень похоже на лес, про который Хоа читала в сказках.
— Мы поедем в сказочный лес, там богатыри, феи и добрые великаны, — услышала она вдруг голос дяди Тхая.
Машина остановилась у ручья.
Сюда из-за холмов доносилось мощное дыхание работающих механизмов, то мерно рокочущее, как водопад, то замиравшее до тихого шепота, а потом опять набиравшее силу я стремительным ветром проносившееся через джунгли. Это был призывный волнующий рокот, так действует, наверно, на моряка шум волн. И Хоа захотелось поскорее очутиться там, откуда долетал этот шум.
Великолепны были окружавшие их джунгли. И удивительны. Совсем другими представлялись они Хоа раньше.
На одном из склонов огромные, в четыре-пять обхватов, деревья лежали вповалку на земле, в немой мольбе протянув к небу свои вывернутые из земли корни.
— Посмотри, — сказал дядя Тхай, — вот волшебный исполинский жук, даже слон уступает ему в силе. Он может повалить любое, самое большое дерево.
