— Вот и здорово! Я проголодался.
— Тогда, — вскакивая на коня, воскликнул Константин, — поехали! Милости прошу!
После кончины убиенного в Орде не без помощи Калиты брата Александра, он занял его хоромы, переселив вдову в свои. Княгиня Анастасия редко проживала в городе, всё больше ездила к родне в Кашин. Нужно признаться, не без влияния Михайловича. Трудно сказать, отчего это происходило. Может, его жена ревновала мужа к красивой вдовушке, и тому надо было показать, что не испытывает к ней никаких чувств, дабы избежать домашних скандалов. Или по каким другим причинам, но той частенько приходилось покидать город, в котором у неё так счастливо началась семейная жизнь.
Константин ничего не делал со своими хоромами. Когда-то в молодости Александр, супруг Анастасии, в ожидании дорогого гостя, великого Московского князя, который получил довольно странное прозвище Калита, практически перестроил хоромы и заменил мебель. Так что новому князю не о чем было заботиться. Анастасия догадывалась, что после той встречи с Иваном Даниловичем в её жизни стали происходить разные не очень приятные события. А его признание в любви к ней! Оно и льстило, и пугало. Богопослушная княгиня очень боялась такого греха. Хотя... да что об этом... Что было, то прошло. Ан, не прошло. Узнав, что в гости к деверю приехал знатный гость, она не выдержала, ибо какая-то сила неудержимо потянула её туда, где когда-то состоялась их первая встреча с Калитой. И, взяв дочь, они пришли к князю Константину с проводкой, прикинувшись, что ничего не знают о приезде. Но как не взглянуть на его сына, узнать черты того, который пронёс любовь к ней в своём сердце через всю жизнь? В этом она нисколько не сомневалась и внутренне была горда.
Она вошла в светлицу, когда оба князя, сидя друг против друга, вели беседу. Константин, грозно сдвинув брови, повернул голову. «Кто посмел?» Но, увидев Анастасию, сменил гнев на милость:
— Проходи! — он встал и пошёл к ней навстречу.
— Ты прости, что мы, — она посмотрела на Марию, — ворвались к тебе. Я и не знала, что у тебя гость! Она сделала в сторону гостя лёгкий поклон. Симеон приподнялся и тоже кивнул ей. Константину ничего не оставалось, как представить их друг другу.
— Великий князь Симеон Иоаннович, — он впервые назвал его по всей форме, — княгиня Анастасия, жена... — он кашлянул в кулак, — Александра. А это... княжна Мария, юное создание.
Мария безразличным взглядом огромных лучистых глаз скользнула по фигуре московского князя, чтобы потом уставиться в окно. А вот её мать так и впилась в лицо гостя. «А он красивее отца, несомненно. Какой гордый взгляд! Какие брови, словно у девицы! Какое приятное лицо!» Князь был чисто выбрит. И без того аккуратная бородка пострижена.
Князь тоже впился в неё взглядом. Ещё в детстве он слышал это имя. Помнит, как его мать в отсутствие отца ругала эту «ведьму». «Да она и сейчас прекрасна», — отмстил он про себя, догадываясь о причинах ненависти матери к этой женщине. Нежный овал лица, красивый разрез губ. Большие глаза под густыми стрельчатыми бровями. Начинал портить её облик второй подбородок, появилась дряблость щёк. Вся её слегка расплывшая стать говорила, что в девичестве княгиню можно было сравнить с гибкой тростиночкой. После такой оценки он перевёл взгляд на дочь. Та по-прежнему не обращала на гостя никакого внимания, занятая наблюдением за парой голубей, ворковавших на подоконнике. Зато гость удосужил её долгим взглядом. Мать, поймав этот взгляд, внезапно заторопилась:
— Ой, простите, простите, — защебетала она, — нам пора.
Москвич не удержался от того, чтобы не проводить взглядом юное создание. Когда они скрылись, у Симеона вырвалось:
— Уродятся же такие! — тихо произнёс он.
— Ты, Симеон, что-то сказал? — участливо спросил хозяин.
— Да, так! — махнул он рукой.
Вскоре вошла княгиня и пригласила гостя и мужа в трапезную.
— А я думал, ты забыла про нас! — пошутил Константин, поднимаясь, и движением руки предложил Симеону откликнуться на зов жены.
Отобедав, гость поднялся.
— Мне, князь, пора! — проговорил Симеон и поблагодарил хозяйку за прекрасный обед.
