— Вера-то у нас одна: христианская.
— Ты — католик? — спросил король.
Мужик глянул в угол. Он был пуст.
— Виноват, ваше величество, не успел ещё приобресть ваши, тьфу... наши новые иконы.
Король был рад. Есть, оказывается, русские, ставшие добровольно католиками. Значит, его старания не напрасны. Он не утерпел и спросил:
— Как ты чувствуешь, чья вера сильнее?
Мужик почесал затылок, поднял глаза кверху, вздохнув, ответил:
— Чей-то там долго решають.
Переводчик же перевёл королю:
— Он ждёт не дождётся, когда панское благодеяние просыпится и на него.
Король почему-то подозрительно посмотрел на переводчика, поднялся, достал из бокового кармана кисет и высыпал из него часть денег на стол со словами:
— Вот благодеяние, которого ты ждал.
Уже сев на коня, он сказал капитану:
— Как жаль, что у русских мало таких людей!
Хозяин же, выглянув за ворота и увидев, что гости исчезли, вернувшись в избу приказал вернуть на место старые иконы. А королевские деньги сгрёб в руки, понюхал и сказал:
— Не пахнут.
Король поездкой остался доволен. И русским угощением, и ответом хозяина. В другие деревни заезжать не стал.
Выйдя на излучину реки, он был поражён открывшимся видом. Чтобы лучше всё рассмотреть, король приказал причалить к берегу. Выпрыгнув на его глинистый откос, он поскользнулся и чуть не упал. Оглянувшись на команду, молодецки поднялся на берег. Под его ногами зашуршала начавшая сохнуть трава. Он остановился, огляделся по сторонам. Впереди возвышался небольшой холмик. Король поднялся на него. И здесь его поразила красота местной природы. Всё заливал серебристый свет. Луна уже полностью властвовала на небе. Далёкие лесные урочища стали казаться таинственными прибежищами нечистой силы. А озерцо меж ними сверкало, как оброненное неведомой красавицей зеркальце. А звёзд на небе, казалось, так много, что было даже боязно, что они сольются вместе. Где-то невдалеке прокричал сердито селезень. Наверное, что-то не очень приятное приснилось, и он не выдержал, чтобы не высказать свой упрёк. А тут ещё сыч вздумал приструнить ревнивца. Но всё смолкло. Тишина!
Магнус объявил окружившей охране, что дальше не поедет и приказал развести костёр. Усевшись на седло, он уставился на пляшущие языки пламени. Его задумчивые глаза смотрели почти немигающее. О чём думал король? Может быть, о том, что вскоре эта прекрасная земля будет его... И что стоило ему ради неё потратить столько сил. А что она будет его, он не сомневался. Сегодня днём он получил известие, что русские силы разделились на две; каждая пошла своей дорогой. Такая весть не могла не обрадовать короля. Раздвоение сил — это ослабление их в четыре раза. Вот он и прикончит русских поодиночке.
И ещё ему донесли, что небольшой отряд идёт прямо на них.
— Что ж, — ответил король, — как подойдёт русский отрад, я его уничтожу, а потом возьмёмся и за второй.
От такого прекрасного расклада его потянуло на сон. Охрана бросила на землю чью-то шубу, под голову — седло. И вот уже спокойный, лёгкий храп стал разноситься по сторонам. Король уснул.
Лукич остановил свой отрад. Посланные лазутчики доложили, что впереди шведы и сил у них раза в три-четыре больше.
— Чё будем делать? — гладя на Егора, спросил Онинифер.
— Мы зачем пришли? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Но...
— А ты етова не знал, когда суды шли? Ведь всю силу забрал посадник. А ты чё сказал?
— Сказать-то сказал... — чешет голову Лукич, — но не думал, чё их так много.
— Може, повернём? — предложив это, Егор лукаво посмотрел на предводителя. — Давай так: укроем дружину, а сами пошарим чё к чему.
— Пойдёт! — ответил Лукич.
Утром рано, только проснувшись, король велел проверить, где русские. К обеду сыскари донесли:
— Их нигде нет.
Король удивился и переспросил:
— Хорошо смотрели? Куда же они делись?
Офицер, командовавший сыскарями, пожал плечами. Но под строгим взглядом короля быстро ответил:
— Хорошо искали, ваше величество.
На этот раз король, улыбаясь, произнёс:
— Испугались и драпанули назад.
Эта ситуация требовала решения: идти ли ему на Ладогу, куда, как докладывали, ушли главные силы русских.
