– Ну вот! – расстроился Александр. – Ты все за меня сделала.
– Да нет же! Я просто украсила твои стихи. Первые две строчки здесь несут смысл, а вторые две создают рифму. Их можно поменять на что-нибудь другое. На самом деле гениальные стихи – это когда в каждой строчке есть и смысл и рифма. Например, пушкинское Лукоморье. Я до сих пор не могу спокойно, без трепета в душе читать это произведение.
– Ты, конечно, девушка скромная, но, по-моему, в твоих строчках тоже очень глубокий смысл.
– Да? – удивилась Оксана. – Ну, бывает, что сначала приходит рифма, а потом в ней видишь еще и смысл. Хотя мне кажется, что здесь нет какого-то особого смысла.
– Для тебя, может быть, и нет. Но для меня эти строчки связаны с конкретными воспоминаниями. – Александр таинственно улыбнулся, вспомнив, как Оксана ответила на вопрос о пользе росы.
– Ну и замечательно! Дарю тебе авторские права на этот стишок.
Полуденное солнце вышло из-за крыши дома и затопило сад светом и зноем. Сидеть на скамейке стало невыносимо жарко.
– Пойдем на речку, – предложил Александр. – У меня сегодня по плану еще одно очень полезное исцеляющее действие.
– Пойдем, – согласилась Оксана. – Только купальник надену.
– Да он тебе не понадобится, – махнул рукой Александр, – пошли прямо так.
– Как не понадобится? – удивленно улыбнулась Оксана. – А зачем идти на речку, если не купаться?
Александр усмехнулся:
– Просто ты свой «скафандр» снять не сможешь. Там сейчас оводы тучей летают. Будешь купаться прямо в костюме. Лен быстро сохнет, тем более в такую жару.
– Ну, как скажешь! – пожала плечами Оксана, и они двинулись в сторону речки.
Вскоре Оксана заметила, что они идут не на деревенский пляж большой Реки, где в это время было множество дачников, а к маленькой речушке, которая протекала мимо домика Александра.
Речка встретила их радостным журчанием. Казалось, она сбивчиво тараторит, пытаясь рассказать все деревенские новости, а рассказывая, прыгает с камешка на камешек, как девочка-непоседа. Речка была очень мелкая, в самом глубоком месте она едва бы скрыла колени Оксаны, а ее дно было усеяно довольно острыми камешками.
Оксана накинула капюшон и опустила вуаль, спасаясь от назойливых слепней и оводов, которые подстерегали легкую добычу по берегам реки.
Вдруг из-под ног Оксаны салютом вспорхнула целая стайка удивительных насекомых. Такого чуда она раньше нигде не встречала: это были существа, похожие на стрекоз. У них были такие же тонкие и прозрачные, отливающие неоновым блеском зеленые крылышки. Но порхали эти миниатюрные стрекозки, как бабочки, бесшумно. Кружась и сверкая, они завели завораживающий хоровод вокруг Оксаны и Александра.
– Ого! – обрадовался он. – Тебе повезло. Такая красота, к сожалению, бывает здесь не каждый год.
– Что это? – прошептала она, словно боясь вспугнуть видение.
– Не знаю, как они называются по-настоящему. Мы называли их мерцалками. У них сейчас брачный период, и они облюбовали для своих балов нашу Трёшку. Правда, удивительное зрелище?
– Ты меня для этого сюда привел? – с восторгом и нескрываемой благодарностью спросила Оксана.
– Нет… Я и сам не знал, – ответил Александр. – А еще бывают мерцалки голубые. Если повезет, то и их колонию увидишь. А еще бывают фиолетовые, но очень, очень редко. Я только один раз видел маленькую стайку фиолетовых. – И он замолчал, тоже завороженный игрой зеленых искр в воздухе.
– Обалдеть! – Оксана чуть не плакала от избытка эмоций. В груди набухало то чувство нестерпимого восхищения, которое она испытала лишь один раз в жизни, да и то во сне. Она приложила руку к груди, стараясь успокоить готовое взорваться сердце, и закрыла глаза.
Постепенно неоновый вихрь утих. Мерцалки приземлились, усыпав своими блестящими тельцами весь берег.
– Много их в этом году, – сказал Александр. – Пойдем, спустимся чуть ниже по течению, не будем им мешать.
Пройдя несколько метров вдоль извилистого русла, он нашел удобное место для купания. Хотя Оксане оно удобным не показалось – здесь было еще мельче, а камни на дне были еще острее.
– Как здесь купаться? – то ли удивилась, то ли возмутилась она.
