– И что, теперь я полновластная хозяйка своему телу? – спросила она, дрожа и отлепляя мокрую ткань от кожи.
– Ну, малую часть этой власти ты себе вернула, – улыбнулся Александр, – но далеко не всю. Сможешь, например, подержать руку над свечой и не получить ожога?
– Нет, конечно! – перепугалась Оксана, решив, что это будет ее новым испытанием. – Даже подержать не смогу!
– Да этого и не надо, – успокоил ее Александр. – Главное – это осознать свое безволие. Вот если бы я тебе сказал, что ты не хозяйка своему телу, ты поверила бы?
– А что же не поверить-то? Поверила бы.
– Поверила бы, но не осознала. А вот когда ты сама это увидела и поняла, вот это и есть осознание.
– Да я это каждый раз осознаю, когда задыхаться начинаю.
– Нет, не осознаешь, а просто задыхаешься. Так же как в первый раз, когда зашла в реку, ты ведь не осознала, что тело тебя не слушается, а просто смирилась с тем, что ты не можешь лечь. Так же неосознанно ты когда-то смирилась со своей болезнью. Ты просто сказала себе: «Я больна», – и переложила свои проблемы на врачей, типа лечите меня. А еще хуже, если это решение за тебя приняли твои родители.
Оксана вдруг вспомнила эпизод из детства, когда она с мамой и папой впервые пришла в зоопарк. Было прекрасное летнее утро. Ксюша в одной руке держала мороженое, а в другой – шарик из фольги на резиночке. Душа просто пела от счастья: наконец-то она увидит настоящего медведя, хозяина тайги!
И вот она, вожделенная клетка, в которой огромный бурый медведь, сидя на задних лапах и хватаясь за решетку, развлекает людей, клянча у них конфетки.
Ксюша бросилась к нему, пытаясь худенькими локотками раздвинуть толпу зевак. Ей очень хотелось угостить мишку мороженым. И вдруг она услышала раздраженный мамин голос, который выделялся в общем гуле людских голосов: «Фу, как от него воняет! Вася, держи ее! Ты что, забыл, что ей нельзя подходить близко к животным?»
Но папа не успел поймать Ксюшу, которая быстро протиснулась сквозь людскую стену в первый ряд. И вдруг она почувствовала першение в горле, заслезились глаза, а когда папа вытащил ее из толпы, уже кашляла и немножко задыхалась. Зоопарк пришлось срочно покинуть, и больше никогда Ксюшу туда не водили.
Голос Александра вывел Оксану из воспоминаний:
– Любое исцеление начинается с осознания того, что ты болен. Почувствуй разницу между осознанием и смирением.
– Осознание и смирение… – Она задумчиво покусала травинку. – Разница в том, что осознание – это когда ты видишь причину, почему не можешь, что тебе мешает. А смирение – это когда принимаешь самое простое на данный момент решение и даже не пытаешься искать другие.
– Замечательная формулировка! Так вот, осознание болезни – это путь к исцелению, а смирение с ней – это путь к усугублению болезни.
– Боже мой! – Оксана с ужасом обхватила голову руками. – Но почему же тогда христианская мораль призывает нас к смирению? Зачем?… Ну, хорошо, – встрепенулась она. – Вот я осознала, что не могу лечь в ледяную воду, и после этого сразу смогла, я смогла заставить свои руки согнуться. Но ведь до этого не могла! Почему?
– Ну, во-первых, потому что сам факт осознания чего-либо дает твоей душе дополнительную энергию и силу. Потому что в момент осознавания ты… – Александр замолчал, подбирая правильные слова. – Ты как бы находишься на прямой связи со Вселенной, ну, как бы включена в розетку и можешь взять столько энергии, сколько тебе нужно для решения проблемы.
– Только в момент осознавания?
– Ну, правильнее сказать: во время пребывания в осознанном состоянии. Если ты будешь всегда осознанна, то всегда будешь на прямой связи. Только не путай состояние осознанности с состоянием доверия или веры на слово, или просто веры. Это разные понятия.
– Вот почему меня всегда настораживал призыв христиан «Веруй!» Ну, вроде бы все там красиво, правильно. Но вот эта вот слепая вера Учителю, без вопросов, без сомнений… Стоило только Фоме просто удивиться чуду, как его тут же заклеймили кличкой Неверующий… Значит, – Оксана взволнованно посмотрела на Александра, – значит, вера мешает осознанности? Значит, вера ведет в тупик? Значит, миллионы верующих…
