Хона сделала вид, что не поняла:
— Нет, я…
— Разве вы не догадались? Это было между моим, — он кивнул головой в сторону своего бунгало, — и вашим домами.
Она решила сказать правду:
— Пожалуй, догадалась. И была напугана.
— Напугана любовью? Почему?
— Потому, что это может изменить наши отношения. Но я хочу, чтобы они оставались прежними.
— Ничего менять не надо. На работе нас связывают профессиональные интересы. Вне ее разве мы не можем быть обычными людьми? Так и бывает со многими. Почему не с нами?
Она ответила не сразу.
— Это зависит не только от работы, — сказала она.
— От чего тогда? — спросил он и после короткого ожидания сказал: — Или ты не почувствовала того же?
— Нет, полагаю, почувствовала, но не так, как вы.
— Откуда ты знаешь? — допытывался Адам. Откуда ты знаешь, что не так? Разве я посмел когда-либо открыться тебе? Никогда! Я полагал, что ты воспримешь мое признание несвоевременным. Ты ведь не того сорта девушка, что обнадеживает парня с первого взгляда. Скорое признание с моей стороны было бы непорядочным. И поскольку я понимал это, то был сдержан, не переходил границы чисто приятельских отношений, выжидал. Я ведь даже не позволял себе поцеловать тебя на прощанье. До этой ночи. Но теперь речь идет не о прощании, не о приятельских отношениях, а о действительном признании. Так ведь?
Он нежно обнял Хону. Его поцелуй не нашел отклика в сердце девушки, в отличие от жадного поцелуя Арно Лорда. И все-таки ей было приятно, она потешила свое самолюбие. В объятиях Адама она расслабилась, хотя и чувствовала комплекс вины. Не желая обидеть Пейджа, Хона не противилась случившемуся.
Вот почему когда свет фар автомобиля Арно рассеял темноту, она резко отпрянула от Адама, словно была потревожена вторжением в ее интимную жизнь.
Арно заглушил мотор и вышел из машины.
— Прошу прощения, — произнес он спокойно. — Не обижайтесь, если помешал.
Адам сначала нахмурился, затем улыбнулся:
— Какие могут быть обиды. Просто все оказались в неожиданной ситуации.
Хона, преодолевая нежелание что-либо объяснять, сказала:
— Я ходила одолжить фонарь у Адама, у нас нет даже свечки.
После этого все трое замолчали, испытывая неловкость. И, как было прежде, именно Адам разрядил обстановку.
Он попрощался с Арно и Хоной и, расставаясь, поцеловал девушку в щеку, вложив в поцелуй немного нежности. Арно стоял молча, ожидая, когда Хона проведет его в дом.
«По своему обыкновению, он делает ложные заключения, ищет ответы на неверно сформулированные вопросы, не пытаясь рассмотреть проблему со всех сторон», — думала Хона. Она наивно верила, что Арно ревнует Адама к ней и стремится освободиться от соперника.
Однако Арно воспринимал ночное происшествие спокойно. Он понимал значение поцелуя Адама. И тем не менее, отнесся к этому безразлично.
Адам держал свое слово. Когда на следующий день он с Хоной принимал посетителей клиники, вряд ли кто-либо догадался, что он не получил ответа на свой вопрос. Хона же, сознавая неизбежность ответа, стремилась от него уклониться.
Ожидая, что он захочет пригласить ее провести с ним вечер, Хона пошла на уловку. Утром она обронила случайно, что должна после сиесты вернуться в клинику, чтобы привести в порядок картотеку и страховые полисы, поскольку месяц подошел к концу.
— Должна именно сегодня вечером? — спросил Адам.
— Да, я запустила это дело, а вы знаете, как волнуются наши сотрудники, когда им не выложишь на стол необходимые документы к началу рабочего дня.
Он понимающе кивнул.
— О'кей. Сначала долг, потом удовольствие. Так будет лучше для нас обоих, — сказал Адам, намекнув только, что у него, были планы провести этот вечер с ней. Был ли он настолько предан делу, что не стал ее уговаривать? Или он полагал, что можно повременить с требованием от нее ответа? Сознавая, что ведет себя с ним нечестно, Хона пожалела о своей уловке. Но было уже поздно.
Вечером, работая в клинике, Хона удивилась, увидев Адама.
— Извини, что помешал, но нам нужно совершить визит по вызову, — сообщил он. — Заболела жена одного горняка. Разобравшись на месте, я смогу вызвать по телефону «скорую помощь» и отвезти ее в больницу, если необходимо. Но сейчас надо ехать. Ты готова?
