Ранним утром, чуть только восходящее светило окрасило небо и землю в цвета зари, Эллис проснулась. Она чувствовала себя отдохнувшей и бодрой, хотя при других обстоятельствах с удовольствием поспала бы еще. Чтобы шумом воды не разбудить Юджина, она не пошла в душ, а стала потихоньку одеваться. Но, когда застегивала молнию на юбке, Юджин неожиданно открыл глаза. Вид у него был весьма удивленный.
Эллис улыбнулась ему так, как улыбаются люди, которых связывает не просто знакомство, а близость. В ее улыбке, во взгляде зеленоватых глаз, в движениях головы и тела отражалось все, что произошло между ними вчера.
— Доброе утро, — ласково поздоровалась Эллис.
— Доброе утро, — отозвался Юджин, с недоумением глядя на нее. — Куда это ты собралась?
— Ты поспи еще, — с заботой в голосе проговорила она, — а мне пора идти.
Он принял шутливый тон.
— А я тебя не отпущу. Закатаю в одеяло и дверь на ключ закрою.
Юджин взял Эллис за руку и слегка потянул к себе.
— Ну, иди ко мне! — попросил он ее уже серьезно. — Почему бы нам не продолжить утром то, что начали вчера вечером?
Но она не сдвинулась ни на шаг.
— Эллис, тебе было плохо со мной? — спросил Юджин, пораженный страшной догадкой.
— Что ты выдумываешь! — возмутилась она. — Ты же сам знаешь, что это не так. Все было замечательно, просто потрясающе.
— Тогда в чем дело?
— Юджин, мне надо переодеться, у меня здесь ничего нет.
— Я понимаю. Но ты можешь пойти и попозже. Ну, не упрямься, иди ко мне!
Он тянул Эллис за руку, но она, сопротивляясь, удерживалась на занятой позиции.
— Эллис, объясни… Вчера мне показалось, что ты, что мы…
Он не договорил, растерянно глядя на нее.
— Да, все было прекрасно, — подтвердила она его невысказанные мысли, — но мне бы не хотелось, чтобы посторонние люди видели меня здесь в столь ранний час.
Ее доводы показались Юджину смешными.
— Почему? — спросил он, недоумевая и усмехаясь.
— Ну-у… — протянула Эллис, подыскивая убедительный аргумент, — ведь это все-таки не твой дом.
Юджин захохотал, но тут же уменьшил громкость звука.
— Я не чувствую себя здесь чужим. Меня здесь каждая собака знает.
— Тем более, — парировала Эллис.
— Какое тебе дело до них — что подумают, что скажут…
Она не могла внятно объяснить, почему ей так не хочется, чтобы прислуга видела ее здесь. Может быть, ей было неприятно, что ее могут принять за женщину по вызову или за временную подружку на период отпуска. Такие подозрения, даже невысказанные, могли бы оскорбить ее чувства. Но кроме того были и другие обстоятельства. И Эллис, не сумев убедить Юджина в правильности своего решения, прибегла к последнему средству.
— Юджин, а ты подумал о Кэти? Какую картину она увидит, когда проснется и прибежит сюда?
— Она так рано не встает, — недовольно пробурчал он.
— Все может быть, — настаивала Эллис, — мы ведь не совсем бесшумно себя ведем.
— Ну, как хочешь.
Юджин отпустил ее руку и обиженно отвернулся.
Хорошее настроение у нее тоже было безнадежно испорчено. Все так хорошо начиналось, а теперь… Она не могла разобраться, правильно ли сделала, что не уступила ему. А вдруг он больше не захочет ее видеть?
Приняв душ у себя в номере, Эллис решила не идти на завтрак — не было никакого желания, а выпить кофе можно и в баре около бассейна. Там она заказала кофе и села за столик. В этот час в зале было малолюдно.
Вскоре из-за дальнего столика поднялся молодой человек и направился в сторону Эллис. Он что-то сказал по-немецки — наверное, просил разрешения подсесть к ней. Она безразлично пожала плечами, желая показать, что или не поняла его, или ей все равно. Ну что ему надо от меня? — с досадой подумала Эллис и даже отвернулась от него.
Молодой человек заговорил о чем-то, но она, мобилизуя все свои более чем скромные познания в немецком, объяснила, что не понимает этого языка. Тогда незнакомец, протестировав ее на знание других европейских языков, убедился, что с ней можно говорить только по-английски. Впрочем, он и сам знал на других языках лишь несколько расхожих фраз. Но английский, как выяснилось, изучал в школе и в университете, а потому говорил на нем довольно сносно, хотя и не очень свободно.
