— Я давно женат. На своей работе. Стараюсь изо всех сил, чтобы наш журнал был лучшим.
Отец Гэннона улыбнулся и сжал плечо сына.
— Ты молодец, парень. Ты — моя надежда и опора. Ты — умница.
Гэннон расцвел. Ему нравились похвалы старших.
— Желаю приятно провести время, обними за меня маму.
Гэннон распрощался с отцом, а потом сам пошел ж лифту. Ему хотелось как можно быстрее попасть на этаж, где располагался кабинет Эрики Лейвен. Пару минут спустя он постучал в дверь.
— Войдите, — крикнула девушка.
Получив приглашение, Гэннон повернул дверную ручку.
Эрика разговаривала по телефону. Молодой человек внимательно посмотрел на нее. Как всегда, очаровательна. И одета прекрасно. И так же вьются длинные каштановые локоны. Красивая женщина. Просто шикарная.
Она положила трубку.
— Извини. Нужно было решить кое-какие проблемы с устроителем выставки декоративных поделок. Нервный господин…
— Но ты успокоила его? — хитро прищурившись, спросил Гэннон.
Эрика посмотрела на часы.
— Я умею это делать. Присаживайся.
Гэннон обрадовался. Сразу не прогоняет — хороший знак. Чувствуется, настроилась на разговор.
— Итак, чего ты хочешь? — Она заглянула ему в глаза. — Все-таки вернуть меня в «Пульс»? Но я успешно тружусь в «Домашнем стиле». Больше года. К тому же, когда уходила из «Пульса», ты не возражал. Что изменилось сейчас?
— Обстоятельства. Я могу раскрыть тебе секрет, но ты должна оставить его при себе.
— Конечно, — заверила она.
Гэннон не сомневался в надежности Эрики. Девушка умела хранить тайны, была в щепетильных ситуациях весьма осторожной.
— Мой дед уходит в отставку, но он выбрал, на взгляд всей нашей родни, странный способ в плане определения преемника. Вместо того чтобы сразу назначить главу холдинга, решил устроить соревнование между четырьмя лучшими журналами корпорации «Эллиотт». Ее президентом станет главный редактор издания, которое будет лучше всего продаваться.
После долгого молчания Эрика промолвила:
— Да в принципе ничего ужасного тут нет. Хотя… Может начаться, грубо говоря, грызня. Но ты, естественно, хочешь видеть главой холдинга своего отца?
— Хочу. Он этого заслуживает больше всех. И ты должна помочь ему. Войди в нашу команду.
— В таком случае, — она открыла папку с фотоснимками детей. — В таком случае…
Хочет подготовить статью на эту тему? Отлично. Гэннон, предчувствуя победу, взмахнул рукой.
— Договорились. Тема полностью твоя.
— Ты не понял, Гэннон. Я не просто хочу подготовить материал на тему материнства, я мечтаю о ребенке сама…
Гэннон в замешательстве посмотрел на девушку.
— Стоп. Стоп. Ты собираешься рожать?
— Пока нет. Но планирую…
— А разве это имеет отношение ко мне?
— Представь. У тебя прекрасные гены, что и требуется для моего будущего малыша.
Эрика Лейвен сошла с ума? Он покачал головой и открыл было рот заявить свой протест, но она остановила растерявшегося мужчину.
— Только послушай. Ничего страшного. Мы подпишем договор. После рождения ребенка я не потребую от тебя ни финансовой, ни какой-либо другой помощи. Мне лишь нужна твоя сперма. Нам даже не надо ложиться в постель. Ты можешь сдать ее в лаборатории…
— Совсем лишилась рассудка. Зачем тебе это? Лучше познакомься с каким-нибудь другим парнем, выйди замуж. И у вас все получится. Естественным путем…
— Я уже сказала. Повторю. У тебя прекрасные гены. И я хочу иметь ребенка благодаря твоему донорству. В ближайшее время. Потом будет поздно.
— Почему? Разве ты старушка?
Нет, конечно. — Она с отчаянием посмотрела на Гэннона. — Но мой доктор сказал, я должна поспешить. В противном случае может получиться так, что вообще никогда не забеременею. Зачем тогда жить? Без детей? Какой смысл?
— А как насчет усыновления? — спросил Гэннон.
— Узнавала. Нужны огромные деньги, масса бумаг. Но дело даже не в этом. К чужому малышу вряд ли привыкну.
Гэннон нервно провел рукой по волосам. От волнения он сильно побледнел.
— Я не представляю… Мне нужно подумать над сказанным тобой. Все так неожиданно.
Эрика кивнула.
— Понимаю. Застала тебя врасплох. Но, надеюсь, ты поможешь мне.
— Тогда возвращайся в «Пульс». Вот такое условие.
Она усмехнулась.
