Да как, Москва моя, тебя покину,
Когда ты вся – преданье старины?
Вот только что коржавинскую спину —
Предательски видала со спины.
Все те же куртку-кепку-палку эту…
Неверный шаг, тревожное плечо.
Последнюю московскую примету,
Из тех, что не потеряны еще.
Я знаю все про эту двойниковость.
Про этих неопознанных родных.
В Нью-Йорке, под Москвой —
Оно не новость
В подлунном мире —
Тень миров иных.
Не догоню. Не выпрошу прощенье.
Совсем другой во мне
Клубится страх.
Москва готовит нам
Запорошенье.
Там впереди —
Пороша-порох-прах.
Что делает со мной Москва? Да голову снимает.
Зачем моя мне голова – семья не понимает.
Семья не смотрит на меня, но фыркает смешливо.
Что ни скажу – одна фигня. А я – неприхотлива.
А я себе не госпожа, хотя и не служанка.
Свернулась ежиком душа – в полосочку пижамка.
С трудом хожу, с трудом лежу, и есть и пить мне пресно.
Едва вожу свою «пежу». Мне все неинтересно.
Терплю и хаос, и террор – по признаку и знаку,
И все же вывожу во двор дрожащую собаку.
