Каменотесы, поняв, что минимальная норма на человека — это пятнадцать блоков в день, стали выдавать ровно ее. Если раньше передовики производства могли делать до двадцати пяти, то теперь, сделав пятнадцать, они падали загорать. Отстающих, которые в тот момент едва накололи десять изделий, подобное страшно раздражало. В команде нарастал конфликт.
Напрягало еще и то, что все денежные операции вроде выдачи зарплаты, продажи еды, контроля за выработкой приходилось вести мне. И как человек, ведущий расчетно-кассовое обслуживание нашего общества, я таскал все золотовалютные резервы с собой. Это ужасно бесило. Я стал тихо ненавидеть тяжелый мешок. Пришлось спрятать кассу в лесу за кузницей.
Мое племя, как оказалось, тоже решило подкинуть мне проблем. Дикарям нравился процесс ежедневной выдачи медных овальчиков и обмена мелких номиналов на крупные. Мои мужики начали ненавязчиво просить Тыкто уговорить Каву давать им такие же за охоту. Я видел, что только кротость и смиренность женщин удерживала их от идентичных просьб. Отказы же воспринимались с плохо скрываемой обидой.
Кульминацией всего стала кража кассы. В очередной раз пойдя в лес за разменом, я не обнаружил тайника. Решив, что просто ошибся местом, я прочесал добрую сотку земли, но сомнений быть не могло. Кассы не было.
Я не стал говорить о пропаже Тыкто, решив, что вор сам себя выдаст, но сам факт стал последней каплей.
Проект «Карл Маркс» был остановлен.
С Чуком были проведены еще одни переговоры. Новые условия закрепляли за мной обязательства по кормежке работников и предоставлению инструмента, а также еженедельную плату команчам в виде ловушек и веревок. Трудяги должны были выполнить недельную норму работы, иначе оплата не производилась, что в свою очередь грозило для них физической расправой со стороны вождя.
Попытка засчитана, общество к капитализму не готово, — решил я, наградив туземцев такими грехами, как лень, жадность и корыстолюбие.
Пережив неудачный опыт с внедрением денег, я решил сосредоточиться на улучшении текущего уклада. Накопив запасов примерно на месяц существования своего племени, я освободил часть добытчиков еды, перебросив их на другие занятия. Теперь мы добывали ровно столько пищи, сколько потребляли.
Прошло уже почти полгода, как я задумал стройку нового лагеря, но единственное, что сейчас делалось — это вытесывание камней для будущих зданий. Я твердо решил, что возведение нового лагеря и (наконец-то!) моего нормального дома станет первоочередной задачей на ближайший месяц.
Первым делом наверху, около речки, была сделана еще одна печь для обжига. На этот раз — для обжига известняка. Предстояло изобрести раствор для скрепления блоков. К счастью, это был один из немногих технологических процессов, который я знал довольно хорошо. Два года назад моей приятельнице потребовалось создать презентацию по продаже цементного завода, и я, разумеется, вызвался помочь. Пришлось даже посетить производство и обложиться книгами, чтобы ориентироваться в терминах. Поэтому когда встал выбор: делать деревянный лагерь или кирпично-каменный, я особо не раздумывал.
Цемент в классическом виде сделать было нереально. Во-первых, нагрев известняка и глины должен происходить при температуре выше полутора тысяч градусов, что в моих условиях было практически недостижимо. Во-вторых, измельчение смеси в порошок требовало создания мельницы или привлечения десятков рук. Поэтому я пошел по простому старинному методу и изготовил обычный известковый раствор: обжег куски известняка при той же температуре, что и керамику, а затем бросил их в деревянное корыто с водой.
Гашение извести сопровождалось сильным бурлением и паром, что изрядно напугало Тыкто. Я страшно развеселился, поняв, что добавил еще один фокус в арсенал первобытного мага. Залитая водой сухая негашеная известь шумно клокотала и нагревалась. Вода превращалась в известковое молоко, которым можно было белить заборы.
Был бы забор, а Том Сойер у меня уже есть, — усмехнулся я.
Увеличивая пропорцию извести, я получил тесто, которое при смешивании с песком и кусочками измельченной керамики должно подходить для укладки кирпичей и блоков. Глиняного боя было полно, и дети молотками раздробили его в мелкую крошку. А вот песок, несмотря на расположенное недалеко море, нашелся не сразу — ближайшие пляжи в районе Гурзуфа были галечными. Но все-таки участки с кварцевой крошкой удалось обнаружить. Снабдив туземцев корзинами, выстланными шкурами, и выковав некое подобие лопаты, я отправил дикарей на добычу еще одного важного стройматериала.
