Сталкер, взглянув на молодую колдунью, чуть улыбнулся. Неплохо выглядит девочка… Совсем неплохо… Правда, не очень-то в его вкусе, но в таких губах и опущенных глазах есть что-то невинное, привлекательное, зовущее… «Тебе повезет сегодня, милая». Он направился к ней. Колдунья и Доримант вежливо поклонились ему, но Сталкер успел заметить раздражение в глазах политика.
– Добрый вечер, сэр рыцарь, – вежливо поздоровался Доримант. – Ваше присутствие – честь для нас.
– Очень рад вас видеть, – ответил Сталкер. – Как идут дела? Секретничаете и строите тайные планы?
– Мы делаем то, что умеем, и так, как умеем.
– А как у вас дела, моя дорогая? – рыцарь повернулся к колдунье. – Вы выглядите великолепно.
– Благодарю вас, – сдержанно ответила Визаж, на мгновение подняв глаза и тут же их опустив.
– Вы не пьете? – спросил Сталкер, заметив в ее руке пустой бокал. – Хотите немного вина?
– Спасибо, не стоит, – отказалась колдунья. – Я не люблю вино. Оно ослабляет внимание.
– Но, дитя мое, для того его и пьют, – улыбнулся рыцарь. – Да и алкоголь в вине – не проблема. Посмотрите-ка…
Наполнив высокий бокал белым вином из хрустального графина, он поставил его перед собой. Быстрым свистящим шепотом он произнес несколько слов, вино замутилось, словно его перемешали невидимой палочкой, и вновь стало прежним. Оно выглядело так же, как раньше.
– Попробуйте, – сказал Сталкер, протягивая ей бокал. – Вкус вина – и ни капли алкоголя. Результат маленького чуда.
Визаж недоверчиво попробовала напиток.
– Хороший трюк, – одобрил подошедший сзади Хок.
Сталкер быстро обернулся. Он не слышал, как подошел Страж. «Старею, – с горечью подумал он. – И теряю бдительность». Вежливо наклонил голову и продолжил объяснение:
– Простое трансформирующее заклятие. Разумеется, состав вина не изменился, это выше моих скромных способностей. Алкоголь по-прежнему содержится в вине, но он больше на вас не действует. Фокус простой, но эффективный для подобных ситуаций. Часто от того, насколько у человека ясная голова, зависит его жизнь.
– Согласен с вами, – ответил Хок. – Но я всегда считал, что вы не занимаетесь магией, сэр рыцарь. Так утверждают все легенды о вас.
– Вспомнили, – Сталкер махнул рукой. – Я их никогда не писал. При правильном использовании магия – средство для достижения цели, одно из многих, возможно, чуть более сложное. Естественно, я не сомневаюсь в магии, но не доверяю тем, кто прибегает к ней слишком часто. Чародейство – не меч и не пика, магия побеждает тихо и незаметно. Не склонен к сделкам, в которых люди используют свою власть.
Он взглянул на Гонта, стоявшего на противоположном конце гостиной; лицо его внезапно стало ледяным. Хок внимательно посмотрел на рыцаря, Доримант и Визаж переглянулись.
– Благодарю вас за вино, сэр рыцарь, – сказала колдунья. – Оно действительно великолепно. Но сейчас, простите, нам с Грэхемом необходимо переговорить с Хайтауэрами.
– А я должен вернуться к своему напарнику, – вставил Хок.
Все, поклонившись друг другу, разошлись в разные стороны, оставив Сталкера в одиночестве. Он проводил колдунью глазами. «Ах ты, маленькая сучка, – подумал он. – Действительно, совсем не в моем вкусе…»
Гонт громко обратился ко всем, перекрыв общий гул своим звучным голосом. Шум затих, и все повернулись к хозяину дома.
– Друзья, обед вот-вот будет готов. Если вы хотите, можете подняться в свои комнаты переодеться. Стол накроют через полчаса.
Гости, беседуя друг с другом, покидали гостиную. Гонт последовал за ними – стряпню надо было проверить. Хок и Фишер остались в огромном зале вдвоем.
– Переоденемся к обеду? – ехидно спросил Хок.
– Разумеется, – ответила Фишер. – Мы же в высшем свете.
– Ну и переодевайся, пожалуйста, – буркнул Хок, и оба рассмеялись.
– Я собираюсь снять наконец свой противный плащ, – сообщила Изабель. – Черт с ним, с уставом, в такой форме слишком жарко.
Она сняла плащ, небрежно бросив его на стоявшее рядом кресло. Хок, ухмыльнувшись, сделал то же самое. Они с интересом посмотрели на огромный стол в глубине комнаты, покрытый крахмальной скатертью и уставленный хрусталем и фарфором. В центре стола располагался массивный канделябр, свечи в нем уже горели.
