— Она заметила меня, когда я ее снимал, так что я сразу смылся. По–моему, она даже меня не разглядела. Я потом попробовал сфотографировать мужчину, но не удалось поймать его спереди, так как он направился со двора другим путем, в сторону моста. Но это, похоже, была случайная встреча — просто он как–то ненароком ее затронул. Многие бы на его месте постарались сделать то же самое, если бы им это сошло.
— У тебя есть контактные копии этой серии?
Хесс снова чуть не рыгнул, но удержался. Наверное, в горле у него все горело.
— Контактные копии? С удовольствием сделаю для тебя прямо сейчас, а ты пока сбегай за пивом, а?
Карл кивнул:
— Только ответь мне сначала еще на один вопрос. Раз уж ты так мечтал заполучить снимок Мереты с каким–нибудь любовником, то, наверное, фотографировал ее и возле дома в Стевнсе?
Хесс, не отрываясь, внимательно рассматривал предыдущие кадры:
— Конечно. Сколько раз там бывал!
— В таком случае ты должен был ее видеть в обществе брата–инвалида Уффе.
— А как же! Много раз видел. — Хесс отметил крестиком один из кармашков с негативами. — Вот тут по–настоящему хороший снимок Мереты с этим мужчиной. Я могу дать тебе копию. Ты знаешь, кто он такой? Если да, то расскажи мне, когда придешь, ладно?
Карл снова кивнул:
— Но почему же ты тогда не сделал хороших снимков Мереты с братом, чтобы весь мир узнал, почему она всегда так спешит из Кристиансборга домой?
— Я так не сделал, потому что у меня в семье тоже есть инвалид. Моя сестра.
— Но ты же профессионал и зарабатываешь этим на жизнь.
Хесс тупо посмотрел на Карла. Если сейчас не принести ему пива, то не дождешься никаких копий.
— Знаешь что, — ответил фотограф, мутным взглядом уставившись в глаза Карлу. — Будь человек даже последним подонком, какие–то остатки самоуважения у него имеются. А ты что думал?
От станции «Аллерёд» Карл отправился пешком по пешеходной улице и с огорчением убедился, что окрестности принимают все более убогий вид. Бетонные коробки, закамуфлированные под здания типа люкс, уже выглядывали из–за Квикли, и скоро старинные низенькие домики на той стороне улицы тоже исчезнут. То, что раньше как магнитом притягивало взгляд, превратилось в туннель из разукрашенного бетона. Еще два–три года назад он бы поклялся, что этого никогда не случится, и вот уже это безобразие вплотную подступило к его городку. Чиновники везде постарались — бесценные городские пейзажи загублены.
Дома, в Рённехольте, компания любителей гриля снова развернула бурную деятельность, впрочем, погода этому способствовала. Сейчас было 18 часов 24 минуты 22 марта 2007 года — вот оно когда, оказывается, весна по–настоящему вступила в свои права!
Мортен Холланд в честь сегодняшнего торжества облачился в свободное одеяние, которым прибарахлился в Марокко. В таком парадном наряде можно в два счета основать какую–нибудь новую секту.
— Карл, ты как раз вовремя подоспел, — сказал он, щедро накладывая на тарелку жареные свиные ребрышки.
Его соседка Сюссер Петерсен, похоже, изрядно наклюкалась, однако не роняла достоинства.
— Все, скоро мое терпение кончится. Продаю все к черту и переезжаю отсюда. — И она как следует приложилась к своему бокалу с красным вином. — У нас в управлении мы тратим больше времени на заполнение идиотских формуляров, чем на помощь проживающим в городе гражданам. Карл, ты это знал? Пускай бы самодовольные господа из правительства сами так попробовали! Если бы им пришлось заполнять формуляры на каждый бесплатный обед и шоферов, и на бесплатное жилье, и на всякие надбавки и бесплатные поездки, и бесплатных секретарей, и вообще на каждый чох, у них не оставалось бы времени ни пожрать, ни поспать, ни на всякие там разъезды и вообще ни на что. Представляешь себе? Если бы премьер–министру пришлось пыхтеть над формулярами и ставить галочки, о чем он будет разговаривать с министрами, никакие бы совещания не могли состояться. В трех экземплярах, напечатанных на компьютере, который работает через день! Да если бы ему еще приходилось сначала посылать все на визирование какому–нибудь чиновнику, прежде чем выносить какой–то вопрос на обсуждение. Он вообще бы ноги протянул!
