Цифровой журнал «Компьютерра» 2013 № 41 (194) - страница 7
«Чёрное золото» (Or Noir, 2011) — последний фильм Жан-Жака Анно, который во многих отношениях можно считать одной из форм его творческого завещания. Если бы художник так и остановился на отрицании истории, культуры и цивилизации, если бы сарказм и эротические фантазии так и остались единственными созидательными импульсами его наследия, мы бы получили еще одно трагическое наследие в мировом искусстве. Жан-Жак Анно, похоже, нашёл свой идеал — причём точно там же где его нашёл и великий Антуан де Сент-Экзюпери: в арабской цивилизации.
«Чёрному золоту» я благодарен уже за то, что после его просмотра разделил восхищение моего самого любимого писателя на чисто визуальном и осязаемом уровне. На арабские сюжеты было снято множество фильмов, но ни один из них так и не сумел раскрыть тайну этой величественной цивилизации. Жан-Жаку Анно это удалось с блеском.
«Это для Вас! У меня точно такие же: они сделаны в стране, которая называется Швейцария!»
В основу фильма положен роман швейцарского писателя Ганса Рюша «Великая жажда» (1957), в котором действие развивается в 30-е годы на Аравийском полуострове, в период обнаружения на нём нефти. Позволю себе изложить фабулу фильма, ибо она никоим образом не раскрывает содержания и тем более не содержит в себе спойлеров, поскольку настоящее действие в «Чёрном золоте» развивается не на уровне внешних событий, а на уровне духовного и психологического возвышения принца Ауды.
Два аравийских эмира ведут затяжную борьбу за спорный участок пустыни, получивший название Жёлтого Коридора. Эмир Амар (роль исполняет Марк Стронг), объединивший северные племена Аравии, терпит поражение от эмира Нессиба (Антонио Бандерас), возглавлявшего южные племена, и по условиям перемирия отдает двух своих сыновей — Ауда (Тахар Рахим) и Салеха (Акин Гази) — на воспитание Нессибу, делая их по сути заложниками мира. По условиям договора Жёлтый Коридор становится «ничьей землей», полосой отчуждения, разделяющей два царства.
Девятнадцать лет спустя в Жёлтом Коридоре появляется геолого-разведочная экспедиция американской компании Texan Oil и находит на этом участке огромные залежи нефти. Эмир Амар не даёт американцам разрешения на добычу нефти, зато эмир Нессиб «впадает в искушение богатством» и даёт добро на начало разработок, нарушив тем самым главное условие мирного договора.
Что произойдет дальше, зритель узнает, посмотрев самостоятельно картину; мы же займёмся самым ценным для меня в «Чёрном золоте» — арабской национальной идеей, которую Жан-Жак Анно вывел на уровень универсального идеала и гармонии, иллюстрирующего, с одной стороны, практическое воплощение нравственного императива, о котором мечтал Иммануил Кант, а с другой стороны — возродив идеал Меры, который лежал в основе представлений древнегреческой цивилизации о совершенстве (погружение в «Sa Majesté Minor» не прошло даром :-) ).
В «Чёрном золоте» представлены два импульса арабского национального сознания: Материального Прагматизма (воплощён в эмире Нессибе) и Духовной Традиции (эмир Амар). Сюжет развивается как раз из столкновения этих импульсов и их противостояния. Жан-Жак Анно воплощает эту конфронтацию очень тонко и грамотно, почти не совершая ошибок.
Пример тонкого понимания фактуры: сцена с нападением одного из племён на американских геологов, мотивированным якобы тем, что они — «неверные». Перед нами расхожий миф западной цивилизации, которая всех чешет под свою гребёнку. Режиссёр «Чёрного золота» на уровне блестящей интуиции восстанавливает историческую справедливость, заставляя эмира вмешаться и не допустить погрома.
Неприязнь на почве религиозной «неверности» — лишь эксцесс дремучей необразованной народной массы, которому арабская цивилизация никогда не давала развития. Цивилизация эта на протяжении всей истории человечества являла собой образец религиозной и идеологической терпимости. Выжигание инакомыслия калёным железом — это как раз привилегия христианства. Арабы никогда никого не притесняли по вопросам вероисповедания: ни в Иберии, ни в Индустане. И Жан-Жак Анно едва ли не первым в кинематографе восстановил историческую справедливость.
