— Вы ничего не забыли? — поинтересовались за спиной.
Лорд не обратил внимания на эти слова. Теперь, когда речь шла о спасении его жизни, лишние хлопоты со спутниками ему были не нужны, может, получив хотя бы двух пленников, местные власти будут не столь тщательно искать его самого? Попробовать стоило. Только бы ноги пришли быстрее в порядок, уж очень медленно восстанавливалось кровообращение. Тогда он что угодно сделает, но выберется из этого чертова логова. Руки, ноги свободны, дверь открыта — чего еще желать. Сайлас сделал еще несколько шагов в сторону двери.
— Я не стал бы этого делать на вашем месте, — снова прозвучало сзади. — Знаете, когда я был маленьким, я занимался в хоре. У нас были такие смешные, тесные костюмчики…
Сайлас молчал. А рыжий продолжил:
— У меня был прекрасный голос. Я солировал… Поэтому, если вы немедленно не развяжете меня и нашего китайского друга, я покажу себя во всей красе. Поверьте мне, на мои крики сюда прибегут все обитатели этого сооружения, даже глухие.
Голос рыжего был спокоен и даже насмешлив, именно это убедило Сайласа, что тот именно так и сделает, потому что ни капли паники не было в этом голосе. Спокойного человека запугать или обмануть гораздо сложнее, уж это-то Сайлас знал наизусть. Он в бешенстве, с каким-то звериным рычанием повернулся к русскому, в слабом свете мелькнул насмешливый карий глаз. Рыжий повернулся спиной, и блистательный лорд был вынужден развязать ему руки.
— Послушайте, еще один совет, — сказал Алекс. — Не вздумайте удирать один. Три пары глаз гораздо лучше одной, держась вместе, у нас меньше шансов попасться, а китаец очень неплохой боец, я это понял еще в подвале. Так что давайте держаться вместе. Иначе — мой голос всегда при мне. Я себя не пожалею, но вас схватят.
И опять Сайлас понял, что рыжий говорит правду. «С другой стороны, если нас заметят, я смогу бросить этих двоих на растерзание страже, и кто знает, может, это даст мне те необходимые мгновения для того, чтобы скрыться», — подумал он.
Тем временем рыжий освободил ноги, развязал китайца и теперь неслышно ходил по камере, разминая ноги и растирая запястья.
Прошло еще несколько томительных минут, прежде чем пленники рискнули выглянуть в коридор. Яркий свет ослепил их. Когда глаза привыкли, они смогли разглядеть огромный абсолютно пустой коридор, ведущий в обе стороны.
— Ну что, умник, — обратился Сайлас к русскому. — Куда направимся?
Рыжий повертел головой в разные стороны, растерянно посмотрел в одну и другую сторону и промолчал. Только лорд собрался съехидничать по этому поводу, как неожиданно подал голос китаец:
— Туда, — сказал он, указывая рукой в сторону правого ответвления коридора.
— Это еще почему, немытая твоя морда? — взорвался и без того раздраженный Сайлас.
— Еда. Пахнет, — кратко отозвался Тай.
— Понятно! Там кухня! — обрадовался рыжий. — Кухни в такого рода строениях обычно находились внизу. А где может быть еще подходящий выход, как не через кухню! Пошли!
И он первым, на полусогнутых ногах, как будто это могло сделать его более незаметным, направился по правому коридору. Сайлас нехотя направился за ним. Странную процессию замыкал китаец, который был как всегда настороже и готов к битве.
Чем дальше они продвигались, тем явственнее пахло готовящимися блюдами. Коридор, по которому они крались, постепенно шел под уклон и был по-прежнему пуст. Это удивляло и настораживало Сайласа, который понимал, что просто так ничего не бывает. И если дверь открыта, а стража исчезла невесть куда — это неспроста. Делиться своими соображениями со спутниками он не стал, поскольку в глубине души брезговал обоими. И древний китаец, и чуть менее древний наглый рыжий были, в сущности, для него ненужным грузом, и он решил избавиться от них, как только (если только!) они выберутся из этой передряги. Неожиданно на их пути попалась еще одна приоткрытая дверь. Любопытство взяло верх, и Сайлас заглянул в образовавшуюся щель. Радостно воскликнув, он распахнул дверь и устремился внутрь. Комната представляла собой кладовую, битком набитую всяческими драгоценными предметами быта и просто ценными безделушками. Посреди комнаты на столе красовался Временной Челнок.
