Прошло более четверти века с тех пор, как Константин в последний раз принимал участие в осаде крупного города. В сущности, даже это было единственный раз, когда ему удалось приобрести опыт проведения подобной операции, во время почти годовой осады Александрии. Наблюдая за тем, как возводятся высокие насыпи для тяжелых военных машин, способных метать камни, зажигательный огонь, тяжелые стрелы в Византий, подвергая испытаниям моральный дух его защитников, он получил ободряющие новости из Геллеспонта.
Крисп, как говорилось в сообщении, незамедлительно мобилизовал небольшую флотилию в Фессалониках против гораздо более массивной армады Аманда, блокировавшей Геллеспонт. Первый день морского сражения не дал решительных результатов — обе стороны понесли примерно одинаковые потери, но где-то в полдень второго дня подул южный ветер. На всех парусах, с убранными веслами — нужда в них теперь отпала, гребцы же пополнили ряды воинов — галеры Криспа понесло силой ветра, словно тараны, в самое устье Геллеспонта на скученный там вражеский флот.
При встречном ветре корабли Аманда не могли маневрировать в узком фарватере или воспользоваться парусами и потому оказались в очень невыгодном положении. Тараны атакующей флотилии сокрушали весла и оставляли большие пробоины в корпусах, потопив сто тридцать судов — без малого половину всей флотилии, собранной там Лицинием. Погибло пять тысяч человек — в основном опытных матросов, которым теперь нелегко было найти замену. Сам же Аманд спасся, поспешно взяв курс к берегу Малой Азии, тогда как остатки его флотилии убрались через море Мармара к Боспору.
Для Константина, месящего грязь вокруг Византия, выход в Геллеспонт означал гораздо большее, нежели поражение превосходящих его военно-морских сил, как бы ни велика была его радость услышать такую новость. Теперь из греческих морских портов и с тучных земель Македонии на потребу его армии потекли обильные запасы продовольствия, а также осадные машины, оружие, специалисты по устройству подкопов — вдобавок к уже имеющимся: в общем, все необходимое для ведения продолжительной военной операции. А тем временем град метательных снарядов, осыпающих осажденный город с воздвигнутых высоких деревянных башен, тараны, долбящие день и ночь стены, стали приносить первые результаты в виде появившихся в укреплениях пробоин.
Лициний недолго медлил, чтобы поступить так, как и ожидал от него Константин, ибо не в его обычае было оставаться с терпящей поражение армией. Видя, что падение Византия неумолимо приближается, он ухитрился бежать с семьей и казной, переправившись через западную часть Понта Эвксинского, находившуюся под контролем его собственного флота, и обрести безопасное убежище на другом берегу. Продолжая осаждать Византий, Константин вскоре получил известие, что Лициний собирает в Вифинии новую армию в пятьдесят-шестьдесят тысяч, очевидно намереваясь оказать Константину сопротивление, когда он перейдет к следующему этапу военных действий. Лициний полагал, и не безосновательно, что будет иметь дело с армией, ослабленной осадой и неизбежными потерями при переправе через Боспор или Геллеспонт.
Но тут Константин проявил ту же отвагу, ту же готовность рискнуть всем, чтобы одним ударом добиться победы, которые с самого начала характеризовали его военный гений. Не дожидаясь падения Византия, — пусть догнивает, как говорится, на корню, — и оставив достаточное число людей для окончания осады и захвата города, он бросил Криспа и его флотилию на уцелевшие галеры армады Аманда. И снова, несмотря на численное преимущество врага в кораблях и людях, гений молодого командующего принес ему победу.
Выбрав день, когда попутный ветер надул паруса и погнал вперед его галеры, Крисп пробился через Боспор, круша галеры Лициния направо и налево и заставив многие из них выбрасываться на прибрежные скалы. А тем часом войска Константина, погрузившись на все, что способно было плыть, преодолели узкий пролив.
Лициний со своими силами ждал неподалеку от Хризополя, на южном берегу Боспора — напротив Византия, убежденный, что имеющиеся там высоты обеспечат ему преимущество, в котором так сильно нуждались его войска. Но после сокрушительной победы на воде и успешной переправы через пролив армию Константина было уже не остановить. С боем высадившись на берег перед Хризополем, лучшие его силы сковали действия войск Лициния, в то время как фланговые части, зайдя в глубь материка, завершили окружение противника, сомкнув челюсти огромного капкана — в чем состояла излюбленная военная тактика Константина.
