Джонатан обернулся и увидел две здоровенные фигуры в масках, державшие пистолеты направленными на его вздымающуюся грудь.
– Сукин сын, – с отвращением пробормотал Джонатан. – Сукин… сын…
Это было еще одно, чему Джонатан научился в тюрьме, – язык, на каком следует обращаться с типичными представителями преступного мира. Особенно в соответствующей обстановке.
А сейчас обстановка оказалась более чем соответствующей…
Нэш не спешил добраться до больницы. Он хотел дать Леви достаточно времени, чтобы приехать на сеанс и начать занятия на тренажере для ходьбы. А пока Леви будет тренировать свои ноги, Нэш собирался проверить стоимость сеансов терапии, – только чтобы удостовериться, что Доггер не обманывает его, как уверяла Криста.
Нэш въехал на стоянку перед больницей и озабоченно замер – он не видел нигде автофургона Леви.
«Не торопись с выводами», – уговаривал сам себя Нэш. Ведь он не знал, что Леви делает обычно, приехав в больницу. Возможно, он привык останавливаться с обратной стороны здания, чтобы оказаться ближе к залу для занятий.
Войдя внутрь больницы, Нэш спросил, как пройти в тренажерный зал. Пожилая женщина за перегородкой даже не соизволила оторвать взгляд от монитора компьютера, чтобы посмотреть на посетителя. Она ткнула большим пальцем через костлявое плечо в сторону светящихся стрелок на полу.
Нэш пошел в указанном направлении, повернул налево, потом замедлил шаг и остановился. Он чувствовал себя предателем, следящим за Леви, озирающимся по сторонам, чтобы лучший друг его не заметил.
Читая таблички над дверями, Нэш довольно быстро нашел реабилитационный центр. Он остановился за приоткрытой дверью, чтобы окинуть взглядом оборудование и пациентов.
Врач Уильма Эллиот, которую Нэш выгнал с ранчо еще до того, как Криста взяла на себя обязанность посещать Леви, ходила по комнате с блокнотом в руке. Нэш также заметил подростка, пристегнутого к оборудованию, которое Нэш определил как тренажер для ходьбы, и помощницу, толкавшую перед собой компьютеризированную тележку.
Нэш слышал голоса за углом, но не видел, кто именно ждет своей очереди заниматься на тренажере. Сняв шляпу, он быстро просунул голову в комнату. К великому потрясению Нэша, Леви среди ожидавших не было. Нэш уговаривал себя, что паниковать еще рано. Этому может быть разумное объяснение. Возможно, Леви находится где-то еще, сдает анализы или заполняет эти проклятые бесконечные медицинские формуляры, которые он всегда приносит домой на подпись Нэшу и Хэлу. Леви должен обязательно быть где-нибудь здесь.
Тут Нэш увидел двух молодых женщин-врачей, которых он когда-то выгнал с территории ранчо, и решил незамедлительно получить ответы на свои вопросы.
Джил Форрестер побледнела, узнав мускулистого гиганта, одетого в потрепанную выгоревшую рубашку, джинсы, вытертые от многократной стирки, и поношенные сапоги.
– О Господи, дракон собственной персоной, – простонала она.
– Надеюсь, меня нет в его сегодняшнем меню, – произнесла, замерев на месте, Венди Йорк. – Один раз он уже ел меня на завтрак.
Нэш остановился прямо перед двумя встревоженными молодыми женщинами, которые прижали блокноты к груди, чтобы хоть как-то защититься.
– Где Леви? – потребовал ответа Нэш без всяких вступлений.
Джил посмотрела на Венди, и та пожала плечами в ответ.
– Его здесь нет, – хором ответили обе женщины.
– Что вы хотите этим сказать – «его здесь нет», – проворчал Нэш. – По графику у него сегодня утром сеанс терапии.
– Сеанс терапии? – растерянно повторила Венди.
– На тренажере для ходьбы.
Нэш начинал терять терпение. Джил и Венди уставились на него так, словно были готовы сорваться с места и убежать при первом же признаке опасности.
– Леви приезжает два, а иногда и три раза в неделю, чтобы заниматься на этом многообещающем оборудовании, которое, насколько я понимаю, пока ни черта не помогло ему. Итак, куда вы спрятали Леви?
– Я… – Джил вздрогнула, услышав грозные нотки в голосе Нэша.
Ковбой все больше свирепел. Он не может добиться от них ни одного разумного слова.
– Где, черт побери, кабинет Кристы? По крайней мере хоть у нее хватает мужества общаться со мной.
