— Никто не будет арестован. Я все так спланировал, что никто даже не увидит наших лиц. Нас никогда не найдут. План идеальный. Все сработает. Девчонка возвращается домой с занятий каждую ночь одним и тем же маршрутом. Она съезжает с автострады около Маунтин-Вью и едет на юг по восемьдесят третьему шоссе на папочкино ранчо. Это двадцать миль самой пустынной горной дороги в мире. Мы возьмем ее на ней завтра ночью, затем привезем в уже подготовленное мною место, где сможем укрыться, спрятать ее и машины. Нас не найдут даже рентгеном. Это старый захолустный городишко, где летом никого не бывает. Ближайшая асфальтированная дорога проходит от него в пятнадцати милях. С крыши там все будет прекрасно видно — мы засечем машины и вертолеты прежде, чем они подберутся к нам на десять миль.
Флойд говорил спокойно. В его баритоне была какая-то гипнотическая уверенность, убеждавшая больше, чем слова, и из-за которой с ним было очень сложно спорить. В этом парне вообще был какой-то загадочный дух искренности и всеведения. Он умел выставить любое возражение против его слов идиотским и ничтожным. Помолчав, Флойд продолжил:
— Завтра утром продадим «понтиак» и угоним машину, которую не смогут отследить и связать с нами. Я уже договорился с одним телефонным монтером — там, в пятнадцати милях к северу от Соледада, проходит телефонная линия, — мы сможем подключиться прямо к ней. Будем использовать электронные коды, набирая прямой номер Коннистонов, через автоматический коммутатор. У телефонной компании уйдут месяцы, чтобы выяснить, откуда мы звонили. Они не смогут отследить номер, которого не существует. Нам только и придется, что отключать телефон после каждого звонка. Итак, завтра днем необходимо запастись едой и питьем. — Его голос стал монотонным, ровным и авторитарным, не допускающим никаких возражений.
Когда Флойд закончил, первым откликнулся Теодор:
— Ты и впрямь все продумал.
— Абсолютно, — согласился Флойд. — Все пойдет по плану. Никаких особенных ухищрений не понадобится. Все будет просто. Я до мельчайших деталей продумал, как нам получить выкуп. У них не получится наставить нам ловушек и увидеть, кто взял деньги.
Говоря все это, Флойд смотрел на Митча, и тот почувствовал себя припертым к стене:
— Они немедленно привлекут ФБР.
— Ну и что, если так? Нас все равно не найдут. Никто не найдет, потому что не сможет.
— Бред, — возразил Митч. — Просто смешно. Ты же говоришь не о похищении ребенка — это взрослая девушка.
— Хочешь сказать, что мы впятером не справимся с одной семнадцатилетней девчонкой? — Флойд смерил взглядом Теодора, который разразился хохотом.
Митч посмотрел на остальных, подавляя в себе чувство, близкое к панике. И поддержки ни в ком не увидел. В глазах Джорджи вообще не было ничего определенного, к тому же он демонстративно избегал взгляда Митча. Теодор и Билли-Джин явно были на стороне Флойда. У Теодора под мышками сквозь тенниску выступили темные пятна пота. Митч почувствовал, что краснеет под пристальным взглядом его единственного уродливого глаза.
Флойд улыбнулся, потом неожиданно схватил и крепко сжал руку Митча. Стальные пальцы впились в плоть, сжали до боли кость, Митч покрылся испариной и вскрикнул, а Флойд мягко произнес:
— Ты мне нужен для этого дела, Митч.
— Я...
— Ты сделаешь это. Тебе ведь не нравилось учиться в твоей занюханной школе, так? Но ты же не хочешь голодать, ошиваясь на пивных вечеринках? Это лучшее предложение в твоей жизни.
— Я никогда ничем подобным не занимался, — слабо возразил Митч. — Даже не думал ни о чем таком прежде.
— Мы в жестоком мире, Митч. Хватай что можешь.
— Если Флойд считает, что ты нам нужен, — подхватил Теодор, — значит, делай так, как он говорит. Или мы тебе выпустим кишки.
Флойд отпустил руку Митча, и тот рассеянно потер больное место. Он ни на кого не смотрел и слышал неровное дыхание Теодора.
— Ладно, ладно, — сказал Митч. — Черт возьми, почему бы и нет?
Флойд улыбнулся:
— Вот так-то лучше. — Затем рассмеялся и весело спросил: — Ну разве я не чертов сукин сын, а?
Митч слегка вздрогнул и кивнул. Он знал, что ему делать. Освободится от них при первой возможности и сбежит.
