Чикагский блюз - страница 56

Шрифт
Интервал

стр.

– Но рамка-то европейская, – настаивал очкарик, скорее всего, дилетант и новичок. – Да вы развяжите, не бойтесь – здесь все свои.

Еще два мужичка холеного вида с сопением втиснулись в коридор и выставили на меня глаза и животы.

– Мы же хорошие деньги можем дать!

Я вспомнил наказ директора музея: показать, как минимум, троим. Ну ладно, пусть посмотрят…

Я снял одеяло и поставил картину на подлокотники кресел. Сам сел рядом, придерживая раму и с любопытством наблюдая за перекупщиками.

Несколько секунд они молча смотрели на моих китайцев, затем очкарик, словно он имел дело не с картиной, а с пиджаком, попросил:

– А сзади можно посмотреть?

– Сзади? А что вы сзади увидите?

– Мне только взглянуть! – Он наложил пальцы на верх рамы, и я пожал плечами:

– Смотрите. Только осторожно!

– Да-да-да, – сказал пузан, не спуская глаз с картины, а второй добавил:

– Вот именно!

Они повернули картину изображением к стене и так, словно живопись принято осматривать с обратной стороны, уставились на задник. Очкарик нетерпеливо потеребил гвоздик, торчавший из рамы и прижимавший толстый лист картона.

– А вы никогда ее не вскрывали? – взглянул он на меня.

– Зачем? – пожал я плечами.

– Интереса ради. Мне кажется, под подложкой, – он быстро наклонил картину к себе и взглянул на нее с лицевой стороны, – хранится либо полотно, либо гравюра. Посмотрим?

– Да-да, – в один голос сказали толстяки. – Нам тоже кажется.

– Обратите внимание, – продолжал уговаривать тот, что с шелухой в бородке, – рамка западноевропейская, а картина китайская или японская. Меж стеклом и задником, – он понажимал пальцем на упругий картон, – многослойный бутерброд. Может, откроем культурненько, глянем? – В его руке щелкнули плоскогубцы. – Мало ли что оставили вам предки? Может, приличную работу начала века…

– А китайская картина разве не приличная работа? – Меня так и подмывало брякнуть про аналогичный экземпляр в музее и шестьдесят тысяч долларов. Какие-то не настоящие перекупщики: на китайский шедевр даже внимания не обращают. – Или вы…

– Восток другой человек собирает, – досадливо сказал очкарик, – его сегодня нет… Ну так что – откроем?

– А кто закрывать будет?

– Я помогу! – нетерпеливо кивнул очкарик.

– Это я вам помогу, – заупрямился я. – А вы соберете все как было…

– Ладно, ладно, договорились.

Очкарик беспрерывно кивал головой; толстяки стояли порознь: один – на входе в магазинный зал, как на шухере, второй – рядом с очкариком, готовый принять, подать, подержать.

Я подставил ладошку и набрал горсточку прохладных гвоздей. Очкарик убрал плоскогубцы, положил картину лицом вниз на подлокотники кресел, ловко подцепил ногтями картон задника и извлек его из рамы.

Пахнуло пылью и слежавшейся бумагой.

Толстячок, стоявший на подхвате, чихнул.

– Блин! Мне же сказала Люси: не лезь к старью, а я, блин!.. – Он вновь чихнул.

Очкарик с лицом фокусника вытаскивал с задней стороны рамы следующий лист картона – он гнулся и был потоньше первого.

– Оппоньки! Что я говорил!

Еще прежде, чем он произнес эти слова и перевернул картон, я понял, что с лицевой стороны есть рисунок.

– Ба-а! Кажется, пастель. Давно ее не было…

Очкарик осторожно возложил лист на раму, и толстяки, напирая друг на друга, сунули носы к обнаружившейся картине.

Женщина под фиолетовым зонтиком лежала на животе в поле цветов и с улыбкой смотрела на меня. Она смотрела именно на меня, знала меня и смотрела. «Привет! – говорили ее глаза. – Вот мы и встретились. Ты меня забыл? Ха-ха-ха… А я тебя нет! Ну вспоминай же, вспоминай, как меня зовут!» На ней возлежало легкое розовое платье, и босые, согнутые в коленях ноги, которыми эта женщина болтала в воздухе, не попадали под тень зонтика и приятно согревались солнышком. Шелковое платье было длинным, почти до пят, но оно упало с незагорелых, мелькающих в воздухе икр к коленям и легло бледными розовыми горками среди цветов. Женщина утопала в цветах, их было много – целая лужайка, и лишь те, что были на первом плане, можно было разглядеть отчетливо: вот наша ромашка, васильки, львиный зев, белые колокольчики… Остальные скорее угадывались, покрытые легкой дымкой, словно смотришь на них через сбитый фокус.


стр.

Похожие книги