– Поешь, – говорит ей Маргарита. – А вдруг ты понадобишься малышке? Или маме? Как ты им поможешь, если у тебя не будет сил?
Мама стоит у стены и через прорезь смотрит наружу.
Маргарита тоже видит, как папа и его солдаты выбегают по подъемному мосту в поле. Тулузские рыцари рассыпаются в стороны, кроме тех, что тянут катапульту и тащат поваленное дерево для тарана. Все в боевых доспехах – некоторые в кольчугах, другие в новых латах, какие граф Прованса не может себе позволить.
– Посмотрите на тулузское войско! Как их мало, – усмехается Элеонора.
– Не рассчитывали застать нас здесь, – говорит Маргарита. – Думали захватить пустой замок.
– Правильно, умница, – хвалит ее мама.
– Любой бы догадался, – язвит Элеонора.
Поднимается красный флаг Тулузы с особым двенадцатиконечным крестом. Взвивается и красно-золотой полосатый штандарт Прованса. Когда кони переходят на рысь, Маргарита хватается за оконную раму и сжимает ее, ожидая столкновения сходящихся волн. Ее отец с копьем наперевес скачет впереди своих солдат. Но столкновения не происходит. Тулузские солдаты уже бегут, оставив катапульту на телеге и бросив таран.
– Бей их, папа! Вали их! – кричит Элеонора.
У Маргариты захватывает дыхание. Подскакав к графу Тулузскому, ее père бьет копьем прямо ему в грудь – удар силен, но противник наготове. Он отбивается щитом и ударом копья в живот сбивает папу на землю. Крик Элеоноры эхом отдается от стен. У Маргариты колотится сердце, как камень в катящемся барабане, но папа, хотя и с трудом, встает на ноги. Тулуз тоже спешивается, и начинается рукопашный поединок. Оба колют и рубят друг друга, тяжелые мечи гремят. Даже такой признанный боец на мечах, как папа, не может пробить крепкие латы, которые выдерживают все его удары. Через какое-то время его движения замедляются, слабеют, становятся неуклюжими. Грудь вздымается и опадает, и он спотыкается. Тулуз поднимает меч, удар отца на мгновение запаздывает, и клинок обрушивается ему на плечи, опрокидывая его в пыль.
– Папа!
Слезы застилают Маргарите глаза. Нора кричит. Санча уткнулась лицом в мамину юбку. Побледневшими губами мама шепчет молитву. И божий ответ не заставляет себя ждать: какой-то пехотинец спешит папе на помощь – но Тулуз поражает его ударом по шее. Затем подскакивает Ромео, с красным пером на шлеме и с копьем под мышкой, – но Тулуз на своем коне уносится прочь, за ним его рыцари. Битва закончена.
Маргарита вместе с матерью и Элеонорой спешит вниз по лестнице, стиснув руку сестры, словно чтобы не упасть. Возможно, папа убит. «Ради бога, нет!» Ей тесно в груди, трудно дышать. Перед ее полными слез глазами проплывает его доброе лицо, смеющиеся глаза, большой нос, который она так любила теребить (отчего папин голос становился как гусиный гогот). Что он говорил вчера вечером? «В моих глазах ты всегда будешь королевой, что бы ни решил король Людовик».
Сколько проходит времени между двумя ударами сердца? Для Маргариты время растягивается в бесконечность, пока она стоит в дверях вместе с мамой и Элеонорой в ожидании папы. Одолевают черные мысли. Если он умрет, что станет с ней? Уедет ли она все равно во Францию или останется в Провансе, вместо него? Но может ли кто-то его заменить?
Наконец двое солдат вносят папу через ворота château в большой зал и поднимают по лестнице в его комнату. Маргарита вытягивает шею: есть ли признаки жизни? Она проскальзывает в его комнату, где он лежит на окровавленных простынях, и болезненные стоны раненого немного успокаивают ее. Его лицо побелело, губы хватают воздух, вытаращенные глаза смотрят в потолок. Рука повисла, как сорвавшаяся с петли дверь. К нему подходит мама.
– Все будет хорошо, – хрипит папа.
Его кожа побледнела, как выбеленный череп, словно вся кровь вытекла через рану. Мама держит его невредимую руку, пока лекарь вправляет плечо в сустав.
– Вот почему ты должна ехать во Францию, – говорит мама Маргарите. – Тогда эти нападения на Прованс закончатся.
Входит Ромео. Папа хочет знать, каковы потери. Пять человек ранены. Один убит.
– Это мог быть ты! – Мамины рыдания взвиваются, как вопль на ветру.
