Они так и делают – все, кроме какого-то несчастного, который все долбит и долбит в сотовый телефон гнусавым тенорком:
– …точно, Дик. Она сейчас здесь. Совсем без косметики. И совсем свихнулась. Она не отпускает собаку. Не говорит ни с кем. У нее самая плохая аура, какую я только видел. Может, ей стоит попробовать хрустальные шары?…
Наконец он поднимает голову, и после этого уже никто ничего не говорит.
– Ну что я тебе сделала? – хрипло шепчу я.
Я разглядываю себя в зеркале. Мои голубые глаза очень широко раскрыты. Очень широко, потому что я ЗНАЮ: сейчас не время плакать, не при этих ЛЮДЯХ (если только их можно так назвать), которые сейчас испытывают ко мне столь разные чувства – презрение, страх или жалость, и это напоминает мне мой первый день в школе в Массачусетсе, когда мне было десять лет и я была выше всех одноклассников, а они стояли вокруг спортплощадки и называли меня…
– Мисс… Сесилия… – говорит стилистка. У нее удлиненное лицо и крупные зубы, и она смахивает на говорящую лошадь, но все же на добрую. – Я надеюсь, этот… инцидент не отразится на репутации нашего салона. Этот служащий у нас недавно. Я его сейчас же уволю.
Из-за меня кого-то уволят?
– О… – говорю я кротко и наклоняюсь к Мистеру Смиту.
– Это было очень дурно с его стороны, – говорит стилистка, регулируя наклон спинки моего кресла так, что она ходит ходуном. – Дэвид, – сурово бросает она, – собирайте вещи и уходите.
Этот самый Дэвид теперь старается казаться незаметным. Это худощавый темноволосый парень с черными, как ягоды терна, глазами, под которыми залегли тени; от него явственно попахивает неопределенной сексуальной ориентацией.
– Да ради Бога, – говорит он высокомерно. Наши глаза на секунду встречаются в зеркале, и я вижу его насквозь: вот он выбирается из автобуса, пришедшего из какого-нибудь паршивого городка на Среднем Западе, напористый и полный амбиций; он кого угодно смешает с грязью, чтобы взобраться еще на одну ступеньку (ради смеха или ради выгоды), он сделает все, чтобы облагородить свое ничтожное происхождение и заставить других поверить в его значимость. Но теперь чаще всего он будет рассказывать о том, как его уволили из-за меня, повторять снова и снова, и он разнесет эту историю по своим знакомым, как заразу.
Я точно это знаю. Я встречала немало таких, как он.
Я сама когда-то была такой же.
Этого не скроешь. Даже от себя.
– Я действительно чувствую себя нормально, – мягко говорю я.
Разве не это одна из моих проблем? Нормальна ли я?
– Я не сомневаюсь, – говорит стилистка.
Я такая же, как миллион других женщин в Нью-Йорке.
– Вы родом из?…
– Массачусетса, – отвечаю я.
– Моя бабушка была из Массачусетса.
– Здорово, – говорю я и понимаю, что впервые за бог знает сколько недель поддерживаю нормальную беседу.
Она прикладывает к моим волосам белую губку.
– Как зовут вашу собачку? – интересуется она.
Доктор П. облизывает кончик карандаша.
– Значит, вы думаете, – говорит он, сверяясь с записной книжкой, – что ваш муж и этот ваш друг, Д.У., известный продюсер, вступили в сговор против вас и принуждают вас стать… сейчас я посмотрю… американской принцессой Дианой. Которая, как вы столь проницательно заметили, умерла. Таким образом, вы предполагаете – сознательно или бессознательно, – что ваш муж втайне желает… вашей смерти. – Пауза. – Не так ли?
– Я слышала, как они говорили об этом по телефону.
– О вашей смерти.
– НЕ-Е-ЕТ! – кричу я. – О сговоре.
– Ах вот как. О сговоре.
– Д.У. рассказал мне о той книге, подробной биографии.
– Сесилия, – говорит доктор П., – зачем кому бы то ни было писать такую книгу – «неавтобиографию» – о вас?
– Потому что газетчики… они постоянно преследуют меня… и еще та девушка, Аманда, та, которая… умерла.
– По вашим словам, она была вашей лучшей подругой, однако вы называете ее «та девушка»?
– Она тогда не была моей лучшей подругой.
– Та девушка?
– Ладно, та женщина. – Пауза. – Сегодня утром во всех газетах моя фотография. С прошлого вечера. На балете, – шепчу я.
– Так это были вы, Сесилия? Девушка с короткими белокурыми волосами, которая бежит вниз по лестнице, оглядываясь, смеется и держит за руку неизвестного молодого человека?
