При последних словах женщина зарыдала и уткнулась теплым мокрым лицом в шею Никодима. Тот смекнул, что речь идет об озверевшем психологе, который, перестав целиться во все живое, вновь изводил своими домоганиями собственную жену.
В другое время Никодим не отказал бы в мольбе несчастной женщине и, улестив ее, увел бы с собой на неопределенное время, но сейчас он сам чувствовал себя загнанным животным и поэтому ограничился только словами утешения.
— Я видел вашего супруга в состоянии озверения, — сказал он, — вполне понимаю ваше состояние. Более того, сам факт, что он не истощился за десять жарких суток, может говорить только об одном…
— О чем же? — поинтересовалась неутешная супруга.
— Такую неиссякаемую страсть ему может дать только любовь к вам, — воскликнул Никодим уверенно, — и стало быть, сударыня, вы должны с радостью выполнять свои супружеские обязанности и не каждый час, а ежеминутно, потому что любовь не купишь на рынке, а такую и не продашь за деньги.
«Что же я несу?» — подумал Никодим с ужасом, потому что ему необходимо было без шума умотаться с лестницы, а в голове у него от всего виденного образовался вакуум.
Однако, к его удивлению, бедная женщина, распахнув халат, бросилась ему на шею со слезами радости.
— Боже мой! — вскричала она, и от запаха молочно-белой кожи и вида обнаженной груди перед самым своим носом у Никодима прервалось дыхание. Плохо понимая, что он делает, юноша обнял рукой горячий стан женщины, а вторую погрузил в ее мягкие волосы, лаская затылок и шею.
— Боже мой, — продолжала женщина, прижимаясь к нему животом и бедрами, — теперь я понимаю вашу правоту. Что кроме любви может заставить моего одичавшего супруга не вылезать сутками из кровати и даже забыть о своих психологических тестах. Только любовь, которая блеснула ему как…
«…Из наших пробирок она ему блеснула, — подумал Никодим, — надо же такую адскую сексуальную смесь соорудить». Руки его никак не хотели оставлять жаркое, прильнувшее к нему тело, даже стал он искать место, куда бы ему прилечь вместе с жертвой наркотического эксперимента, однако судьба его оберегла.
Из открытой двери выскочил человек, натягивая на ходу поплиновые голубые кальсоны, с блуждающим в поисках любимой супруги взглядом. Быстрым шагом психолог подошел к своей супруге и, не обращая внимания на Никодима, взвалил ее на плечо и понес назад в квартиру. Та только успела воскликнуть что-то нечленораздельное и скрылась за дверью, оставив юноше слабый аромат духов и сильное физическое желание.
Впрочем, желание мгновенно прошло, как только Никодим вновь нырнул в вестибюль и черным ходом, уже освобожденный от всякой информации, проник на свой этаж. Осторожно выглянув в коридор, он увидел Нарцисса, который, уже одевшись в больничную куртку и брюки, обхаживал потерявшего сознание Орфея, стараясь привести его в чувство.
Чуть высунувшись из двери, Никодим жестами привлек внимание Нарцисса и поманил его к себе, но тот отмахнулся, занятый своим делом. Сев на голую грудь певца, он старательно дул ему в открытый рот, стараясь таким образом обеспечить приток свежего воздуха.
Тогда Никодим сделал несколько осторожных шажков по коридору и залетел в первую же дверь. Оказалось, что он попал куда надо, потому что палата в полном составе праздновала день созревания бочки с брагой. Эта бочка была заложена неделю назад и только терпение мудрых психов, которые каждый день бегали смотреть на поднимающиеся со дна бочки бродильные пузырьки, помогли браге выстояться.
Теперь пациенты сидели вокруг стола с большими кружками и с ужасом смотрели, как медленно опорожняется бочка. Дело в том, что по обычаям психбольницы, сохранившимся еще с режимных времен, спиртное нужно было выпить сразу, не отходя от тары. Восемь сопалатников были поставлены в тупик необходимостью выпить минимум двадцать пять литров настоенной на глыбе слипшихся леденцов браги. Появление Никодима они восприняли как благодеяние, потому что на девятерых все же пить было меньше, и тут же налили ему штрафную. После третьей штрафной Никодим, сохраняющий ясность мыслей, сказал, что в соседней палате под кроватью у него хранится вполне еще годный китаец с тремя приятелями, которые с удовольствием помогут разделить бремя алкогольной ответственности.
