Позиция Иванова — все равно ничего не подписывайте:
— Вы перейдете на европейские технические стандарты.
— Давайте вместе будем переходить, России так тоже будет удобнее.
Эти беседы убедили меня в том, что в России всерьез не анализировали последствия более глубокой экономической интеграции Украины с Евросоюзом. То ли эксперты, услугами которыми пользуется Кремль, схалтурили, то ли перед ними изначально ставилась задача назвать как можно более впечатляющие цифры, чтобы, так сказать, рационально подкрепить иррациональное стремление не допустить сближения Украины с Европой.
2013 год Россия закончила с ВВП в два триллиона 79 миллиардов долларов. По итогам 2016 года, прогнозирует МВФ, размер российской экономики сократится до одного триллиона 179 миллиардов долларов. Минус 43 % по сравнению с 2013-м годом. Конечно, сыграло свою роль и падение цен на нефть, но вряд ли будет преувеличением сказать, что агрессия в Украине обошлась Москве в десятки миллиардов долларов.
Мои контакты с Ивановым активизировались осенью 2014-го — после Иловайской трагедии и подписания 5 сентября 2014 года первого Минского соглашения.
Хрупкое перемирие привело к возобновлению диалога по экономическим вопросам. Москву беспокоило, не будет ли блокировано железнодорожное сообщение с Крымом, нас — судьба четырех с лишним миллиардов гривен, зависших в симферопольском хранилище Нацбанка[77].
Другой постоянной темой разговоров были нарушения режима прекращения огня.
— Ваши стреляют там, — сообщал я Иванову.
— А ваши — там, — отвечал он.
— У нас нет такой информации.
— У нас есть.
После обмена такими сведениями мы подключали к разговору представителей генштабов, которые уже между собой выясняли, что к чему. Практическое решение экономических вопросов передавалось правительственным чиновникам.
После Минска-2 Иванов на несколько месяцев дистанцировался от украинской проблематики. Диалог возобновился летом 2015-го, когда дело шло уже к более устойчивому перемирию.
Что могу сказать о своем собеседнике? Сергей Иванов — человек обязательный и аккуратный, всегда оперативно выходил на связь — если только не уезжал куда-то далеко из Москвы.
Нынешние руководители России, как мне кажется, живут представлениями о государстве тридцати-сорокалетней давности, когда СССР был, по крайней мере внешне, на пике могущества. Отсюда — синдром «осажденной крепости» и стремление вернуться к моделям, которые показали свою жизнеспособность во время «холодной войны».
Некторые западные наблюдатели тоже ищут ответа на современные вызовы в недавнем прошлом. Но те, кто рекламирует «финляндизацию» как оптимальную модель взаимоотношений Украины с Россией, забывают, что мы живем во времена информационного общества. Ссылки на авторитет Збигнева Бжезинского[78] и Генри Киссинджера[79] тут ни при чем. В эпоху интернета, социальных сетей и Wikileaks никакая финляндизация невозможна (в отличие от балканизации или сомализации). Кстати, и для Бжезинского, и для Киссинджера «финляндизация» — не более чем метафора дружественного сосуществования стран с разными политическими системами. При внимательном рассмотрении ситуации мы легко убедимся в том, что в реальности такая стратегия невозможна. По большому счету, Украина уже была «финляндизирована» во времена Януковича, и именно это обстоятельство стало одной из причин Революции достоинства.
Благодаря интернету и американскому закону о свободном доступе к информации мы можем судить об этом феномене без розовых очков. У меня перед глазами доклад ЦРУ «Финляндизация в действии: опыт взаимоотношений Хельсинки с Москвой», датированный августом 1972 года.[80] Это чрезвычайно интересный документ, в котором каждый найдет и массу любопытнейших деталей, и аргументов в поддержку моей позиции.
Что такое «финляндизация» Украины в представлении патриархов западной геополитической мысли? Это внеблоковый статус и согласие на ограничение суверенитета. Внимательно изучив доклад, мы увидим, что воспроизвести «мирное сосуществование Финляндии и СССР» в современных условиях невозможно.
Вот что бросается в глаза прежде всего.
